Однако почти впервые в жизни, анализируя самого себя, он понял, что не создан для ненависти. Даже в самом жестоком бою он сохранял уважение к противнику, а к уважению зачастую примешивалось и сожаление. Ярость иногда заставляла Тинкара совершать жестокие поступки, но он не испытывал угрызений совести, ибо именно этого требовали от него начальники. И все же он никогда не смог бы стать членом Попола, политической полиции. Тинкар вспомнил о подземной камере пыток, возле которой ему пришлось стоять на часах, о том, как, сменившись, он долго стоял под душем, пытаясь очистить себя от скверны, вызванной близостью к гнусным чудовищам.
К нему подошла Иолия — воплощенная грация, несмотря на серое монашеское платье — и села рядом.
— Тебе следует кое-что узнать, Иолия, — сказал он. — Одному Богу известно, как бы мне хотелось сохранить это от тебя в тайне, но я все же должен открыть тебе это.
В ее больших глазах стояло удивление, немой вопрос. И тогда, во второй раз за день, Тинкар исповедовался. Наконец он умолк, не осмеливаясь взглянуть на нее, ожидая, что она вскочит на ноги и бросится прочь.
— Это неправда, Тинкар, — произнесла она ровным голосом.
— Правда!
— Нет. В тебе нет зла. Все зло, которое ты совершил, исходит от твоей проклятой Империи, а не от тебя. Ты бы никогда не смог уничтожить невинных вместе с теми, кто унизил тебя.
Он хрипло рассмеялся.
— Невинных! Увы! Их кровь часто проливалась на мои руки!
— На твои руки — возможно, но не твою совесть. Все, что ты нам рассказал об Империи, доказывает, что ты был лишь инструментом в руках других, тех, кто командует. Ты мог лишь подчиняться, скованный тисками дисциплины, не оставлявшей времени на раздумья.
— Стало быть, ты не считаешь меня гнусным?
— Немногие могут с тобой сравниться, Тинкар, даже здесь. Тот, у кого не бывает мыслей о возмездии, вовсе не человек. Главное в том, что ты отказался от этих мыслей. Это и есть настоящее мужество.
Он не стал говорить ей, что, возможно, им двигала всего-навсего усталость.
Спустя какое-то время его вызвал к себе патриарх.
— Почему бы тебе не остаться с нами навсегда? — спросил он напрямую. — Ты талантлив, как сказали мне физики. Ты уже многое знаешь и быстро учишься. Ты сведущ в искусстве войны, а это может оказаться нам полезным в случае, храни нас от этого Господь, нападения мпфифи. Хочешь работать с нами, основать семью?..
— Я не исповедую вашей религии.
— Это не так важно, если ты не против нашей жизни. Настанет день, когда глаза твои откроются.
Тинкар на мгновение задумался.
— Не думаю, — произнес он наконец. — Я не создан для вашей спокойной жизни.
— Она не всегда спокойна, Тинкар. Время от времени мы высаживаемся на какую-нибудь планету. Ты же не принимаешь нас за моллюсков? Мы тоже нуждаемся в приключениях, в новых ощущениях. Мы исследователи и картографы всех планет Господа, у которых останавливается город. У галактиан тоже есть свои команды, но мы выполняем как минимум половину работы!
— Я подумаю.
— И еще одно, сын мой. Иолия любит тебя.
— Нет. Она восхищается героем, которым меня считает, вот и все. Это быстро пройдет, сто́ит ей только подрасти.
— Как думаешь, сколько ей лет?
— Шестнадцать, семнадцать?
— Ей только что исполнилось двадцать два. Она выглядит моложе своих лет. Поверь, она любит тебя. Она не столь красива, как Анаэна, я это знаю, но у нее чистое сердце, и ты можешь на нее рассчитывать. Но любишь ли ее ты?
— Не знаю. Быть может. Иногда я верю в это. Но я не знаю, что такое истинная любовь. Чувство, сотканное из желания, необходимости быть кому-то преданным, иногда дополненное стремлением причинить боль, которое я испытывал к… другой, любовь ли это? Если да, то я не люблю Иолию.
— К истинной любви можно идти разными путями, Тинкар. Ступай, спешить некуда. Разберись в самом себе.
Глава 5. Высадка
«Тильзин» вращался вокруг какой-то планеты. Четвертая по счету от своего солнца, она выглядела необитаемой. С расстояния в десять тысяч километров, ближе город не подходил, она удивительно походила на Землю. Тинкар рассматривал ее из обсерватории паломников. Иолия сидела рядом. Он еще не принял окончательного решения, но вся коммуна считала, что их негласная помолвка состоялась, и ждала скорой свадьбы. Иногда эта мысль смущала его, словно он обманывал их доверие, но порой, как сейчас, она наполняла его спокойным счастьем.
— «Тильзин» пробудет на орбите долго, — сказал патриарх. — Нам необходимо сырье, вода, металлы, водород. Как только вернутся разведкоманды, бо́льшая часть населения высадится, разобьет лагерь и примется за добычу необходимого. Хочешь стать нашим разведчиком, Тинкар?