Сразу поднялся лес рук.
— Так не пойдет, — покачал головой Суваев. — Я не могу отправить в Москву всех желающих… Кто-то должен остаться здесь. Нам предстоит еще много работы с теми русскими оккупантами, которые находятся у нас в Ичкерии… Спрошу теперь иначе. У кого на этой высоте погибло больше всего родных и близких?
— У меня, — сказал сидевший позади всех молодой парень. — Два двоюродных брата и дядя с племянником.
— Что ж, Алекпер, ты имеешь освященное Аллахом право отомстить, уничтожить мужчин и женщин его рода, а также детей и внуков. И поможет тебе в этом правом деле Саид, у него ведь тоже там кто-то погиб, если не ошибаюсь.
— Да, — сказал Саид. — Дядя и племянник.
— Завтра утром я дам вам денег и хорошие документы, а также авиабилеты, выписанные на ваши новые имена, и вы полетите в Москву через Слепцовский аэропорт, согласно расписанию. Только сначала вам следует побриться и привести себя в порядок, чтобы ничем особо не выделяться в толпе неверных.
— Аллах акбар! — откликнулись хором подчиненные.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1
В оптический прицел немецкой снайперской винтовки виден передний край русской обороны. Перекрестье медленно и плавно — чувствуется опытная и твердая рука снайпера — скользит по брустверу. В нем появляются и исчезают каски и лица русских солдат, освещенные утренним солнцем. Перекрестье упирается в лицо одного из них, того, что разглядывает в бинокль немецкую линию обороны. Это лицо пожилого, с оплывшим подбородком офицера. Немецкий снайпер не стреляет, как бы раздумывает: убить или пусть пока живет? Рядом со снайпером напарник, он тоже смотрит в прицел своей винтовки в сторону русских окопов.
— Герр капитан, — шепчет напарник, — неужели вас заинтересовал этот русский офицер?
— Не очень. Судя по всему, его возраст под пятьдесят, а звание не выше майора. То есть для русских, а значит, и для нас он бесперспективен. Поэтому тратить на него патрон не собираюсь… Подожду, пока он вырастет хотя бы до полковника.
Напарник засмеялся, но снайпер приложил палец к губам: тс-с-с…
Он только что заметил, как блеснул и снова пропал солнечный зайчик от оптики, и перекрестье его прицела замерло на этом месте. Снайпер напрягся, привычно слившись в одно целое с винтовкой. Интуиция ему подсказывала, что именно здесь находится достойная его выстрела цель, которую он высматривал все утро.
Было заметно, как в этом месте над бруствером мелькали, то показываясь, то скрываясь, офицерские фуражки и каски. По-видимому, туда, к обладателю бликовавшего бинокля, подходили и потом отходили, получив указания, русские офицеры.
Когда зайчик снова блеснул и над бруствером появилась офицерская фуражка, снайпер плавно нажал на спуск. И сразу же откатился в одну сторону, в свой запасной окопчик, а его напарник покатился в другую, стараясь очутиться как можно дальше от начальной позиции.
В том месте, где они только что были, будто опустилась стая воробьев — защелкали пули, поднялась пыль.
— Прекрасный выстрел, герр капитан! — поздравил напарник, глядя в свой бинокль. — Там у русских паника.
— Посмотрим. Если это действительно большая шишка, то сейчас заговорят русские пушки, поэтому нам лучше бы отсюда убраться подальше… Вы слышите, сколько пулеметов и автоматов стреляют в нашу сторону?
В подтверждение его слов в воздухе послышался неприятный и резкий звук. Затем ухнул взрыв полковой мины, и срезанные осколками ветки и листья посыпались на их головы.
— Переждем здесь, — сказал снайпер. — Они внимательно наблюдают. Наверняка успели заметить дымок от моего выстрела… Сколько раз говорил, чтобы мне привезли наконец мои патроны с бездымным порохом… Лежите, Фридрих. Сейчас нам лучше ничем себя не выдавать. Они только и ждут нашего бегства. Малейшее покачивание ветки — и минометные залпы обрушатся именно сюда… Поэтому пусть думают, что ошиблись… А кстати, почему молчит наша артиллерия?
И тут же, будто в ответ, загрохотали немецкие орудия, обрушив на передний край русской армии десятки снарядов.
— Вы поняли? Надо уметь держать паузу, Фридрих! И не надо преждевременно суетиться. Вот теперь мы можем идти к себе, — сказал снайпер, закуривая сигару. — Наша артиллерия уже отвлекла русских. Хотя нам на всякий случай не помешало бы выждать еще немного. Мы даже можем себе позволить по стаканчику «Мартеля», который мне недавно привезли из Франции. С натуральным кофе, разумеется. А потом будем отсыпаться. Вытащи бутылочку вон из того моего подсумка, что слева.