Разведчики переглянулись.
— Давно хотели вас спросить… Вы сами из каких мест будете, товарищ лейтенант? — спросил Михаил.
— Я из Брянска, — неохотно ответил Малютин. — Закончил там школу. Потом пехотное училище два года… Началась война — попал на ускоренные командирские курсы. Мои родители — учителя. Мама преподавала немецкий язык, отец — математику. Погибли вместе с младшей сестрой, шестиклассницей, на третий день, как я ушел на фронт… Бомба попала прямо в наш дом… Ну что вас еще интересует?
— Все, вопросов больше нет! — прервал Безухов открывшего было рот Михаила.
Полковник Егоров вместе с майором Иноземцевым уже второй раз за прошедшие сутки склонились над штабными картами. Больше часа они молча вносили данные по огневым точкам противника, доставленные лейтенантом Малютиным, а также замеряли расстояния. Кители были сначала расстегнуты, потом сняты, вид у обоих был безмерно усталый. На столе рядом с картами остывал недопитый чай. Время от времени они возобновляли негромкий разговор, не отрывая глаз от разложенных карт.
— И все равно нет полной ясности, — сказал наконец, выпрямившись, Иноземцев. — Похоже, противник был настороже. Был готов к разведке боем и чего-то такого от нас ждал. И наш Малютин так и не добрался до высоты восемьдесят девять… Поэтому я считаю этот рейд в тыл противника лишь частично удавшимся. Похоже, попозже придется его повторить… Нет, лучше взять наконец «языка»! Не поднимая лишнего шума. И чего бы это ни стоило!
— Ну кое-что у нас все-таки есть… Даже не кое-что, а замаскированные противотанковые батареи, — сказал полковник Егоров. — Здесь и здесь… И кажется, твои ребята действительно увидели «тигров» в окопах на высоте восемьдесят девять… Хотя, возможно, это всего лишь макеты… Нет, Сергей Павлович, не скажи, разведчики у тебя что надо. И немцы действительно нас тут ждут. Будто слышали о твоих предсказаниях…
— Игорь Андреевич, я, кстати, буду ходатайствовать о представлении Малютина к очередному званию. — Иноземцев поднял голову от карты и приблизился к окну. — Но сначала он должен, нет, он обязан доставить мне «языка»! — Иноземцев вернулся к столу и швырнул карандаш на карту.
— В любом случае пришли нам представление — я подпишу сразу, — кивнул Егоров. — Оно у нас не задержится…
— Слушай, а что, если не менять направление главного удара? — сощурился Иноземцев, отходя подальше от окна и поворачиваясь к нему спиной.
— Что-то не пойму тебя… — Полковник Егоров нахмурился. — То надо менять, то не надо… Ты что предлагаешь?
— Мы с тобой до сих пор не знаем, каков план командования в целом, но я предлагаю артподготовку, как и намечалось, провести на моем участке. А танки в это время перебросить от нас по рокаде вот сюда… — Иноземцев ткнул пальцем в карту. — На участок соседней дивизии. Там, где немцы удара не ждут. Егоров задумался, глядя на карту.
— Сам же говорил, там болотистая местность. И пока наши танки будут вязнуть, противник успеет перебросить туда по своей рокаде те же «фердинанды». Представляешь, чем это закончится?
— Ты не дослушал… И вот когда дивизиона «фердинандов» на моем направлении уже не будет, резервная дивизия «ИСов» здесь, именно на моем участке, и ударит! — увлеченно продолжал Иноземцев.
— Ты забыл про высоту восемьдесят девять, где, возможно, вкопаны «тигры»… Будут сверху нас щелкать как в тире, как ты уже говорил.
— Значит, к тому времени мы должны эту высоту захватить, — весело сказал Иноземцев. — И удерживать до подхода танков. Если сделать это слишком рано — немцы могут успеть отбить, если запоздать — тоже ничего не получится. Словом, ни раньше, ни позже. Кстати, наша атака на высоту после вашей артподготовки и послужит тем самым отвлекающим ударом.
Егоров, раздумывая, ходил по комнате.
— Знаешь, что скажут в штабе про удар танкового резерва на другом участке и в другом направлении?
— Распыление ударных сил… — Иноземцев кивнул. — А ты стань на место противника. Который знает, как мы не любим распылять свои силы и предпочитаем держать их в кулаке. Он не ждет от нас ничего другого. Вот я и предлагаю этим воспользоваться.
— Что ж, кое-чему мы действительно научились за эти три года… — сказал Егоров, уважительно взглянув на Иноземцева.
— Догадываться о замыслах своего начальства или, бери выше, командования фронтом, например, — усмехнулся Иноземцев. — Которое предпочитает подолгу держать нас в неведении, боясь утечки… А ты предложи эту идею как запасной вариант на завтрашнем совещании в штабе корпуса. От своего имени. Наше ведь дело прокукарекать, а там хоть не рассветай… Я правильно говорю?