Достопримечательность Маската — это два форта, построенных португальцами на господствующих над городом скалах.
Форт Мирани сооружен в 1588 г. по личному указанию португальского короля Филиппа. Эту крепость до настоящего времени иногда называют Капитао, возможно, от португальского «капитано», который руководил постройкой этой крепости. На стене Мирани, обращенной в сторону моря, и сейчас стоит медная пушка, оставленная португальцами, которая по старой морской традиции приветствует заходящие в порт корабли. Напротив этого форта находится другой — Джилали, построенный на год раньше Мирани. В настоящее время Джилали служит султанской тюрьмой.
Между двумя фортами, отстоящими друг от друга всего на 800 м, теснится Маскат. Он окружен невысокой стеной, соединяющей Мирани и Джилали, и рвом. В городской стене трое ворот. Некогда лишь через главные, самые большие ворота могли попасть в город повозки. Малые ворота, ведущие прямо на сук — городской рынок, пешеходы используют для прогона скота. Третьи ворота, именуемые Баб аль-Масаиб, находятся под фортом Мирани. У этого форта в море «впадает» одно из вади, которое заполняется водой всего на два-три дня в году после дождей в горах, возвышающихся к западу от города. Здесь же построены и небольшие верфи, заложенные еще португальцами, для сооружения деревянных судов и небольшой причал, через который вплоть до апреля 1972 г. поступали все импортируемые Маскатом товары. В послед; нее время в связи с ростом числа жителей и разрешением импорта в страну автомашин увеличилась интенсивность движения в Маскате и власти были вынуждены пробить в стене четвертые ворота.
Развитие городского хозяйства и транспорта, а также увеличение численности населения столицы вынуждают местные власти проводить реконструкцию старого города. Бульдозеры разрушают стоявшие не одну сотню лет дома, бывшие свидетелями прошлого Маската, дорожные машины прокладывают новые улицы и коммуникации. За пределами стен старого Маската быстро поднимается новый город с банками и конторами страховых компаний, современными жилыми и административными зданиями. Ведь Маскат стал столицей страны, которая ранее не имела современного управленческого аппарата и где вся администрация умещалась в нескольких комнатах султанского дворца.
В Маскате 35 мечетей, однако в отличие от Каира или Багдада их существование обнаружить весьма нелегко. Ибадиты в основу своего учения положили, кроме всего прочего стремление к упрощению обрядов мусульманской религии, возвращение им той простоты, которая существовала при пророке Мухаммеде. Поэтому ибадитские мечети не имеют минаретов и украшений. По пятницам в мечети идут на молитву мусульмане, среди которых не встретишь женщин. Они молятся либо дома, либо в специальных мечетях, хотя по ибадитскому вероучению посещение мечети вместе с мужчинами им и не запрещается.
Маскат и соседние с ним Матрах и Эс-Сиб в настоящее время слились фактически в один город и управляются одним муниципалитетом. Кроме аэродрома, современного морского порта и торговых лавок, в которых работает треть жителей столицы, Матрах также может похвастаться богатой историей. Над городом возвышается португальская крепость, охранявшая Матрах в то время, когда он был перевалочным пунктом торговли между Внутренним Оманом и другими странами. «Матрах» представляет собой сокращение фразы «макян хатт ар-рихаль», что можно перевести как «место, где останавливались караваны». Эти караваны, нагруженные товарами, шли через горы из Внутреннего Омана по вади и за одну неделю добирались, до побережья.
Население столицы Омана весьма разнообразно в этническом отношении. Арабский элемент преобладает. Кроме арабов (многие из них имеют большую примесь негритянской крови) здесь живут белуджи. Они тоже мусульмане, но у них свои обычаи, и свой язык. Их предки, получив разрешение правителей Маската, эмигрировали сюда с противоположного берега Оманского залива.
Выходцы из Западной Индии делятся на две большие группы: баниа и хаваджи.
Банна прибыли на побережье Оманского и Персидского заливов из приморских городов Западной Индии, по-видимому, еще до ислама. Они составляют торговую прослойку всех приморских городов Аравийского полуострова, служат своеобразными посредниками между фирмами западных стран и местным населением, выступают агентами крупных пароходных компаний, занимаются банковским делом и ростовщичеством, экспортно-импортными операциями, а в некоторых случаях и розничной торговлей. Слово «баниа», которое оманцы, как и все арабы, применяют ко всем выходцам с Индостанского полуострова, собственно означает видоизмененное «ваттиа» — название индийской подкасты, члены которой специализируются на внешнеторговых операциях.
Хаваджи представляют собой более многочисленную группу. В отличие от баниа хаваджи исповедуют мусульманство и занимаются кроме розничной торговли ремеслами: строят суда, изготавливают посуду, ткут ковры. Большая часть хаваджи прибыла из Гуджарата (Индия). Они — последователи секты исмаилитов. Наиболее крупная колония хаваджи находится в Матрахе.
От Эс-Сиба на север протянулась плодородная равнина Эль-Батина, населенная земледельцами и рыбаками. Рыбацкая лодка шаш и пальмовые ветки, из которых ее изготавливают, как бы символизируют этот альянс. Дома здесь строят из пальмовых циновок, называемых «брасти».
Поездка по побережью Эль-Батины — одно из самых впечатляющих путешествий, которые можно совершить по Оману. Дорога, извиваясь между пальмовыми рощами, садами лимонных деревьев и зелеными полями клевера, идет по берегу мимо рыбацких деревень, едва не задевая сетей, лодок, рассерженных женщин, плачущих детей и злобных облезлых собак.
Сады и поля Эль-Батины орошаются с помощью подземных каналов — фаладжей, которые существовали еще в древней Персии и были построены здесь во времена персидского господства. Сооружаются они следующим образом. В горах находят источник, очищают его и проводят от него подземный канал глубиной до 6 м к тому месту, которое следует оросить. По всему каналу устанавливают вертикальные колодцы (на расстоянии 18–45 м друг от друга), служащие для ремонта и очистки подземных каналов, по которым вода самотеком идет к главному распределительному пункту, а оттуда уже на поля. Если на пути подземного водовода встречается вади или какой-либо низкий участок, строится специальный акведук.
Открытые колодцы фаладжа служат местом постоянного общения жителей. Сюда с утра до вечера тянутся за водой вереницы женщин с тяжелыми глиняными горшками или более легкими жестяными банками из-под керосина. Здесь же купаются, моют посуду, стирают белье. Неподалеку раскинулась плантация финиковых пальм, которая орошается из того же источника. Температура воды подземного канала не опускается ниже 30°. Купание здесь не только приносит облегчение и удовольствие, но и поражает своей необычностью. Вечный мрак подземелья и круг голубого неба над толовой, всплески воды, несущейся по фаладжу, производят незабываемое впечатление.
Самый известный город Внутреннего Омана — Назва, центр племени бени хина, древняя столица страны. Средневековый арабский путешественник Ибн Батута, посетивший Назву, писал о ее ручьях, садах и пальмовых рощах, мечетях и рынках. Он отмечал смелость и храбрость жителей этого города, которыми правил султан Абу Мухаммед из племени азд. Сегодняшняя Назва — город с каменными домами, построенными на склоне горы на высоте 630 м. Вокруг Назвы раскинулись обширные рощи пальм, под сенью которых растут деревья манго, огороды и поля клевера. Финики, выращиваемые в Назве, считаются одними из лучших в Омане. Все поля вокруг города орошаются двумя подземными каналами, один из которых называется Дариш, а второй — аль-Гантак.
Над Назвой возвышается 37-метровая круглая башня старой крепости — самой главной достопримечательности города. Она построена в 1670–1680 гг. На вершину башни, имеющей в поперечнике 50 м, ведет лестница-спираль.