Следователь госбезопасности промолчал.
— Да, если бы даже он и был пойман, то не из таких этот человек, чтобы «расколоться», выдать своего напарника, — добавил диверсант.
— А вот скоро, на очной с ним вашей ставке, мы это увидим! — отвечал следователь.
Подобно своему «напарнику» — цинически, дурашливо, с некоторой бравадой — вел себя во время следствия и тот, кого знали на гидроузле под фамилией Сатановского.
На гидроузле кое-кто из строителей хорошо знает обстоятельства этого дела. Само собой понятно, что пока еще не все может стать предметом рассказа.
Вот несколько данных, извлеченных из следствия.
Именовавший себя Сатановским родился в Самаре. Отец его был каппелевским офицером. После гибели отца мать вскоре вышла замуж и переменила фамилию.
Далее судьба этого выродка сложилась так. Окончил институт. Работал инженером в Донбассе. Парень сочился плохо скрываемыми антисоветскими настроениями. Во время оккупации Донбасса остался там и был завербован гестапо. Бежал с гитлеровцами. Однако все было подстроено так, будто его увозят арестованным. Во Львове он был посажен в лагерь смертников. Будучи там, он якобы вел среди заключенных подпольную работу и даже организовал побеги. Ему нарочно дали возможность устроить удачный побег двоим коммунистам-партизанам. И когда Львов был освобожден нашими войсками, эти двое поручились за Сатановского.
В итоге этот предатель очутился на строительстве гидроузла.
— Скажите, — спросил его следователь, — чем объяснить выбор вами именно этого объекта?
Ответ последовал в форме нагловатого полувопроса:
— Неужели только вы одни понимаете, что́ значит десять миллиардов киловатт-часов ежегодно?!
Помолчав, матерый диверсант добавил:
— А главное — престиж!
Следователь сначала не понял его:
— Не понимаю, о каком престиже вы говорите.
— Что ж тут не понимать! — ответил Сатановский, скосив глаза в угол и перекошенным, искаженным ртом выпуская дымок. — Москва на весь мир объявила, да и неоднократно, что этой зимой ГЭС дает первый ток... Ну, если бы... вы понимаете... то пришлось бы чуточку отодвинуть это событие... лет этак на пяток...
Отвечая на вопрос о своих жертвах, о завербованных им и, наконец, о том, чем он руководствовался, заводя подчас назойливо те или иные знакомства, он сказал между прочим:
— А насчет знакомства — что ж тут неясного? Обычное в нашей работе... — Подумав, он усмехнулся и прибегнул для объяснения к одному специальному термину из области георазведки: — От каждого я пытаюсь взять керн!
Керном называется тот маленький столбик исследуемой породы, та проба, которая выбуривается и захватывается пустотелой коронкой бура, извлекаемого затем на поверхность земли.
— Бросьте! — брезгливо остановил его следователь. — Это сравнение к вам не подходит. Не оскверняйте чужую профессию. Стрептококком, заразой льнули вы к каждому, ища слабых, податливых, восприимчивых к заразе!
Сатановский отвернулся и молча пожал плечами. Его увели.
Второго допроса не было. Очная ставка не состоялась: в ту же ночь Сатановский был найден мертвым в своей камере. Под коронкой одного из задних зубов у него спрятан был микроскопический стеклянный шарик с мгновенно умершвляющим ядом.
65
Леночка Шагина пришла, как договорились, на консультацию к Синицыну по «предварительно напряженному бетону».
Завтра ей надлежало сдавать «сопротивление материалов» — один из запущенных ею предметов из-за увлечения танцевальным кружком.
У Аркадия была теперь отдельная квартира.
Его еще не было, но Леночка давно уже привыкла открывать дверь в этих случаях сама, входить и дожидаться хозяина, зачитываясь книгами из его богатой библиотеки.
Аркадий был уже давно не тот, каким знала она его в первые годы по приезде на эти тогда еще пустынные берега. Сошла с него пена энциклопедичности и та кичливость разнообразнейшими познаниями, которая так раздражала в нем и девчат и ребят и за которую его прозвали тогда Брокгауз-Ефрон.
Теперь уже не тем он гордился, что из него всегда можно было вынуть справку и о том, когда погибла Помпея, и скольких лет скончался Тициан, и что сказал Остроградский о неэвклидовой геометрии Лобачевского, а тем, что Лощиногорский дворец культуры был возведен под его руководством и что он, Аркадий Синицын, строил лощиногорскую замечательную баню.
Леночка любила вспоминать, как, заспорив о каких-нибудь именах и датах, далеких от гидростроения, ребята решали: позвонить на первый стройучасток — «Аркашке», и справка, данная им по телефону, считалась решающей.