- Вот ты о чем, - улыбнулся Буденный. - Устав - штука нужная, порядок - один для всех. Только в бою, Клим Ефремович, собственная смекалка необходима. И прежде хороший командир действовал, как обстановка указывала, а при теперешней жестокой борьбе тем более. Кто решительней, кто хитрее - тот и на коне! А кто нет - под копытами... - И, помолчав, спросил с любопытством: - Какие непорядки ты углядел?
- Разведку мы ведем не так, как написано. Здесь сказано: вести мелкими группами, а у нас сразу два-три эскадрона вперед посылают, да еще с пулеметными тачанками.
- Верно, верно, - закивал Семен Михайлович. - Это я еще на прошлой войне сообразил: на кой ляд десяток всадников отправлять? Ну, цокнутся они с вражеским дозором и назад. Только свои намерения выдаем и время теряем... Решил по-другому. Враг нашу разведку ждет, а мы сразу, без раскачки, как вдарим! Белые разъезды, белое охранение - к чертовой матери! Иной раз, пока враг очухается, наши село-деревню возьмут, пленных захватят. Тут тебе сразу полная картина о состоянии и положении противника. Главные силы выдвигаются прямо туда, куда нам выгодней. Белые о нас ничего не знают, они как слепые, а мы зрячие. Пользуемся этой самой... инициативой!
- У тебя и главные силы не по писаному бой ведут..,
- А это когда как, Клим Ефремович... Я от всех начальников и командиров чего требую? Чтобы на месте соображали и принимали решения.
- Но какие-то общие методы уже выработались?
- Есть и методы, - погладил усы Буденный, явно довольный таким разговором. - Главные силы, к примеру бригада или дивизия, как только подойдут к месту боя, прежде всего быстренько выдвигают вперед пулеметные тачанки и артиллерию. Получается огневой заслон, который сковывает противника. Под прикрытием такого заслона разворачиваются эскадроны. И опять же атака у нас не простая, - лукаво прищурился Семен Михайлович. - Ты заметил, небось, одним эскадроном мы не атакуем. Полком - и то редко. Если уж бросать на врага, то сразу такую силу, которая его смять может. Чаще всего бригадой атакуем, а бывает, что и целой дивизией. Ты это сам наблюдал, Клим Ефремович.
- Да, картина бывает внушительная. Сильный огонь из всех средств - и сразу мощная лава конницы. Даже психически такой натиск выдержать трудно.
- И это еще не все, если хочешь знать, - разошелся Буденный. - Я чему своих учу? Чтобы на рожон не лезли, лбом в стенку не бились. Встретил сильное сопротивление, попал под пулеметный огонь, не ломись, ее упрямься. Разверни лаву вправо и влево, выйди из-под огня, откатись мелкими ручейками. Враг думает - разбита красная конница, а у тебя это просто уловка. Через малое время эскадроны и полки соберутся вокруг своих командиров, тогда ищи у противника слабое место, атакуй снова. А лбом в стенку не колотись, - повторил Семен Михайлович.
- Эту тактику я сразу заметил. Она в общем-то полупартизанская или даже совсем партизанская...
- Как ни назови, а она для нас сподручная, если пользу приносит... Казаки, случается, поступают таким же манером.
- Я не в осуждение, - сказал Климент Ефремович. - Но так способны действовать только очень крепко спаянные подразделения и части, где многие люди даже в лицо знают друг друга.
- У нас такие и есть.
- Не все, Семен Михайлович. В одиннадцатой кавдивизии сборные эскадроны, да и в коренных дивизиях некоторые полки новичками разбавлены. Они при откатывании рассеются, не скоро и соберешь.
- Значит, им по-другому надо, - согласился Буденный.
- А как?
- Жизнь подскажет, бой научит.
- Если каждого командира бой учить будет, дорого нам обойдется такая наука.
- Пускай устава придерживаются.
- Так ведь старый устав-то, Семен Михайлович!
- А где же новый возьмешь?
- Давай сами попробуем обобщать опыт, улавливать новые закономерности.
- Это что же? - удивился Буденный. - Свой устав писать будем? Эка ты замахнулся!
- Устав, конечно, в один прием не разработаешь, не подготовишь, а вот временные правила, наставления для войск своей армии - это мы можем. Не боги горшки обжигают. Давай подумаем.
- Чтобы горшки обжигать, время требуется.
- Ты вообще-то согласен?
- Дело полезное. Только как подступиться?
- А я вроде бы уже начал, - улыбнулся Климент Ефремович. - И знаешь с чего? Свои наблюдения и впечатления стал записывать. Хочешь послушать?
- Очень любопытно! - подался к нему Семен Михайлович.
- Вот... Даже неудачу бывалые буденновцы умеют обращать в свою пользу. Иногда нарочно создают видимость неудачи. Видел у Меловатки, как наш кавалерийский полк, атаковавший не без успеха, вдруг повернул назад и будто рассыпался. Казаки поскакали вслед, увлеклись преследованием и оказались в приготовленном для них мешке. Их встретил кинжальный огонь пулеметов, а с флангов бросились наши эскадроны, опрокинули, погнали назад, многих побили.
- Был такой случай, - припомнил Буденный. - И не один раз. Комбриг Книга на такие ловушки мастер.
- Или вот еще одна закономерность, - продолжал Климент Ефремович. - Тут у меня записано: если враг повернется спиной, откроет свой тыл, то ему крышка. Буденновцы умеют этим пользоваться. Гонят врага долго, настойчиво, без передышки и на десять, и на двадцать, и даже на тридцать верст, отправляют в погоню свежие силы на отдохнувших конях. А противник измучен, бросает пушки и пулеметы, солдаты разбегаются куда попало. Благодаря этому неудача врага часто оборачивается для него катастрофой.
- Очень даже правильно ты замечаешь, - с уважением произнес Буденный.
- Это первые наброски, от случая к случаю.
- Ты пиши, а я во всем помогу и на все вопросы, на какие сумею, полное пояснение дам.
- Договорились, Семен Михайлович. Через газету, через инструкции, всеми способами опыт распространять надо. Думаю, что даже наставление вполне по силам нам, нашему штабу. А там, чем черт не шутит, может, когда-нибудь и устав создавать придется.
- Кто ж его знает, - покачал головой Буденный, а по голосу чувствовалось: очень заинтересовала его эта мысль.
3
Было между ними одно расхождение, выявившееся с первых же дней, о котором оба старались до поры до времени не вспоминать, зная, что прийти к согласию будет трудно. Семен Михайлович считал, что настоящим кавалеристом может стать лишь тот, кто с детства в седле или хотя бы с малых лет приучен к лошади: крестьянин или казак, Рабочим место в пехоте, в артиллерии, при какой-нибудь технике. Убыль в армии Буденный рассчитывал восполнить в южных степях, под Ростовом. Ворошилов же был убежден в другом: самая лучшая, самая верная возможность укрепить Первую Конную появилась именно сейчас, когда армия вступила в Донецкий бассейн. Только здесь можно усилить пролетарскую прослойку шахтерами п металлистами, прослойку, которая даст возможность повысить дисциплину, будет надежно противостоять мелкособственнической крестьянской стихийности.
Может, Семен Михайлович и его соратники-командиры неосознанно, подспудно как раз и опасались того, что новые люди ослабят авторитет ветеранов?.. Во всяком случае, Климент Ефремович определил для себя четкую позицию: против пополнения армии степняками, казаками, опытными кавалеристами он нисколько не возражает, Такие люди очень даже нужны. Но, с другой стороны, он постарается в самые ближайшие дни привлечь в Первую Конную как можно больше рабочих. Даже цифру себе такую наметил: добиться, чтобы рабочие составляли в армии хотя бы одну треть личного состава. Это очень трудно, зато какая была бы польза!
Как всегда, председательствуя на одном из заседаний Военного совета, Климент Ефремович предложил:
- Давайте преобразуем отдел формирования нашей армии в управление формирования.
- Без разницы, - пожал плечами Семен Михайлович, - хоть так назови, хоть по-другому, абы работа шла,
- Разница есть, - едва заметно улыбнулся Ворошилов, - и не только в названии. Мы создадим у себя управление формирования такое же, какие существуют при штабах фронтов. Больше прав, больше ответственности. Сами будем призывать людей нужных возрастов.