Я только что назначен на крейсер I ранга "Дмитрий Донской", уходящий в начале декабря в Россию.
Часть III Обратный путь с Дальнего Востока в Балтийское море. Минные классы. Накануне войны с Японией. (1902-1904 гг)
XXXVI. Гон-конг. Крейсер I ранга “ДмитрийДонской”. 1 января 1902 г.
Пишу Вам уже из Г он-Конга, где мы стоим все праздники. Еще раз поздравляю Вас и всю семью с Новым годом и желаю вам всего лучшего. Теперь уход нашей эскадры уже совершившийся факт: мы неукоснительно следуем маршруту, который я вам телеграфировал. В портах стоим в среднем около 4-6 дней, т.е. во второй половине февраля будем в Средиземном море, а к 15 апреля адмирал хочет быть даже в Либаве.
2 января уходим в Сингапур, оттуда в Пуловей. Ушли мы из Артура 12 декабря. Погода там была мерзкая: мороз и беспрерывная снежная метель (пурга). Было настолько плохо, что я, сравнительно выносливый, и то простудился и поправился только недавно: перестал чихать и кашлять уже в тропиках. Насколько была холодна и неприветлива артурская погода, настолько же были теплы и сердечны устроенные Артуром проводы нашей эскадры. И не мудрено: уходили как раз те суда, которые заняли Артур и почти бессменно провели в нем три последние года. С первого декабря и до самого ухода вечера и прощальные обеды следовали один за другим.
Наша эскадра устроила бал в театре при матросской чайной; этот бал удался во всех отношениях, в Артуре его долго будут помнить. Артурский гарнизон ответил нам грандиозным обедом в гарнизонном собрании с такой выпивкой, которую мы, в свою очередь, будем долго помнить. Нашу эскадру ведет необыкновенно свирепый адмирал, бывший командир Владивостокского порта, контр-адмирал Чухнин. К счастью, “Дмитрий Донской” и “Владимир Мономах” составляют отдельный отряд, идущий самостоятельно под начальством командира “Донского” Ван-дер- Шкруфа, так что адмиральские неистовства ложатся целиком на “Сысой Великий”, его флагманский корабль, “Наварин”, “Адмирал Корнилов”; на нас-то он рычит только издалека. Адмиральский отряд стоит теперь в Маниле, и соединимся мы с ним только на несколько дней в Пуловере, а потом опять разойдемся до Средиземного моря.
Пуловей – маленький островок в северной части Малакского пролива, почти совершенно дикий. На нем имеется голландский угольный склад и живут человек 12 европейцев; последнее время он служил угольной станцией и для наших судов. Поговаривали даже одно время, что голландцы предлагали нам купить Пуловей, и это весьма возможно. Как бы то ни было, он избран для нашего отряда местом соединения для производства эскадренных учений: тут же нам, вероятно, придется испытать всевозможные мытарства; к счастью, потом мы опять разойдемся с адмиралом.
После наших однообразных стоянок в Артуре и Таку чувствуешь себя прямо наверху блаженства. Погода здесь чудная, температура в среднеем плюс 17°, природа почти тропическая, местность дивная, одним словом, прелесть. Мы усиленно накупаем разных курьезов и раритетов, так что, кажется, наступает финансовый крах: я уже начал жалеть, что не получил Вашего перевода. Уже теперь наша публика заполнила своими вещами целых три пустых каюты, а мы едва сделали одну седьмую часть пути.
Я ужасно доволен, что возвращаюсь на военном судне: не может быть никакого сравнения с переходом на “добровольце”. Впечатление такое, точно если бы вашу квартиру начали перемещать из порта в порт, не нарушая строя вашей жизни. Везде чувствуешь себя дома, везде прекрасно принимают, да и стоянки, хотя и небольшие, но все-таки не несколько часов, как на пассажирском пароходе. Мне бы очень хотелось повидаться с Вами в одном из портов Средиземного моря. Если заранее списаться, то нет ничего легче встретиться. Жаль только, что пока от нас держат в секрете вторую часть маршрута.
Пока можно сказать только: в Пирее мы будем наверное: королева Ольга об этом позаботится. Возможно, что мы поспешим в Неаполь и какой-нибудь из французских портов, а один отряд пойдет в Алжир; во всяком случае, сообщение между портами прекрасное, а уж маршрут я постараюсь достать. Правда, голубчик, папа, подумайте да и махните за границу, я уверен, что Вы хорошо проведете время. Получив мое письмо, пишите в Порт-Саид, в русское консульство для передачи на “Донской”. Я тогда как раз успею получить ваше письмо. Если бы Вы только знали, как мне хочется с Вами поскорее повидаться и какое это для меня будет счастье.
В Кронштадте у нас до июля-месяца из-за всевозможных смотров будет форменная каторга, ни минуты свободной, а за границей вы бы оказались у меня в гостях и видели бы нашу жизнь так, как она есть на самом деле. Кают-компания и судовое начальство очень милые, живем дружно, отношения самые сердечные. Странное стечение обстоятельств: на “Донском” плавают два воспитанника Поливановской гимназии: я и Северцов – исполняющий у нас обязанности старшего штурмана: он в гимназии был класса на три старше меня, пошел во флот из университета юнкером и теперь по спискам на год моложе меня.
Пишу это письмо, стоя “собаку” (ночная вахта от 12 до 4 утра) под самый новый год, успел только выпить в кают-компании бокал шампанского, а уже в 12 часов и 5 минут должен был вступить на вахту.
“Пишу Вам уже из Гон-Конга, где мы стоим все праздники. ”
XXXVII. Сингапур. “Дмитрий Донской ”. 13 января 1902 г.
Пишу Вам уже из Сингапура, куда мы добрались после довольно спокойного перехода 8 января утром, а уходим сегодня в 2 ч дня.
Здесь самая южная точка нашего пути, мы почти на экваторе, широта около 1 градуса 30 минут, но жара, слава Богу, нас не очень мучает, неприятна только сырость, от которой все плесневеет.
В Сингапуре меня ожидал сюрприз: пришла телеграмма из Артура от начальника штаба, что мне дан еще орден Анны 3-й степени с мечами и бантом “За мужество и храбрость при наводке моста с 29 на 30 июня 1900 г. на Лутайском канале”. Это было для меня совершенно неожиданно, так как, хотя меня представили за службу на Пей-хо еще в прошлом году, у меня уже было два ордена и шансов на получение третьего не было почти никаких.
Сингапур очень оригинальный и красивый город, но нездоровый климат и необыкновенные местные условия жизни делают пребывание в нем настолько тяжелым, что английские чиновники могут жить здесь подряд только 10 месяцев, после чего должны уезжать на год для поправки здоровья в Англию. Что здесь великолепно, это чудная растительность с громадным разнообразием видов как пальм, так и лиственных пород, но зато в лесах и даже в садах водится масса всякой мерзости, вроде громадных удавов и всяких ядовитых и не ядовитых гадин, а на материке, от которого Сингапур отделен узким проливом, пропасть хищного зверя.
На днях я обедал у нашего консула барона Кистера. Оригинально было видеть в экзотической обстановке типичную журфиксную даму, какой является наша консульша, и слышать от нее, как недавно у них в саду поймали удава длиною в 23 фута, а около дома или на улице изловили еще трех других. Вчера мы целый день большой компанией катались по окрестностям, а вечером были на музыке в ботаническом саду, где отличный оркестр, вероятно, по случаю нашего приезда, играл попури из русских мотивов и в заключение исполнил даже “Боже, Царя храни”.
Ботанический сад, один из лучших и живописнейших в мире, при лунном освещении представлял прямо волшебное зрелище. Очень интересна в Сингапуре лавка, где продаются дикие звери. Удивительно дешевы цены на хищников; великолепный тигр стоит 250 долларов, а черная пантера всего 150, макаки и попугаи нипочем: я купил за шесть рублей попугая, да еще с огромной клеткой. Жаль только, кажется, придется с ним расстаться: уж больно у него омерзительный характер, кусается и орет, как зарезанный, при малейшем к нему приближении.