Мил? Что со мной творится, блядь?
Карина сидит в позе лотоса посередине кровати. Просто ждет.
Меня.
Ее глаза расширяются, когда она видит, что в моих руках.
Я скидываю все это на комод и снимаю одежду. Я мог бы жить только ради
того, чтобы видеть, как она разглядывает меня, будто я самый сексуальный
мужчина, которого она когда-либо видела. И все то время, что я провел в
спортзале, было потрачено не зря.
Как только я скидываю шорты на пол, она подползает к краю кровати и
тянется рукой, чтоб погладить мой член. Я уже такой чертовски твердый. У
меня не было ни одного шанса сказать что-либо, как она открывает рот и
берет в него мой член. Очаровательная маленькая попка задрана в воздухе, руки и рот гладят и облизывают.
Маленькая сучка помнит все, чему я учил ее.
Твою мать.
Руки тянутся к ее упругой попке. Гладят ее нежную кожу и кружевную ткань
ее трусиков.
Хлоп!
Моя рука оставляет прекрасный маленький розовый след на ее сочной
заднице.
Я ждал, что она отпрянет. Вскрикнет. Перестанет сосать. Но она стонет
вокруг моего члена и сосет все жестче.
Я хлопаю ее по заднице снова.
И получаю ту же реакцию. Помимо этого, она поднимает попку вверх еще
выше.
Феникс Слейтер «На части»
В ожидании моей руки.
И я не заставляю ее долго ждать.
Иисус, она сосет так сильно, что мои глаза закатываются. Белые искры
выстреливают по моему позвоночнику. Мои чертовы яйца сжимаются, и я
даже не успеваю предупредить ее, как выстреливаю огромной струей ей в
горло. Она лижет и глотает каждую каплю моей спермы, постанывая и
мурлыкая.
– Мать твою, детка. Ты моя самая лучшая малышка-членососка, правда?
Она, наконец, отпускает меня, садится обратно на свои каблуки, помещая
руки на колени.
– Нормально?
– Лучше, чем нормально. Запомнила все, чему я тебя учил, да?
Розовая краска заливает ее щеки, и она смотрит вниз на руки.
– Я старалась.
Я не могу удержаться и пробегаю пальцем по ее щеке, пока она не встречает
мой взгляд.
– Хорошая девочка.
Блядь. Я так чертовски близко к тому, чтобы снова быть возбуждённым ею.
– Тебе понравилось, когда я шлепал тебя по попке? – Она пожимает плечами
и смотрит в сторону. – Посмотри на меня, Карина. Ответь мне.
– Думаю, да.
– Кто-то делал так с тобой до этого?
– Нет.
Я хочу сделать это с ней.
И понимаю, что нет причины, по которой я не могу не делать этого.
Она, на хер, моя.
Присаживаясь рядом с ней на кровать, я протягиваю руку и обнимаю ее
маленькое тело. Она сразу сжимается, что очень мило, но задумывалось не
это.
Поскольку я продолжаю настойчиво гладить ее спину, она возбуждается.
– Что ты хочешь, чтоб я сделала, Данте? – спрашивает она меня мягким
нерешительным голосом.
– Ложись мне на колени, малышка.
Ее челюсть открывается, но глаза загораются. Она растекается лужицей на
моих коленях. Прекрасная задница располагается прямо там, где я могу
гладить своими большими руками ее упругие округлые булочки. Своей
другой рукой я захватываю ткань ее трусиков, натягивая их прямо между
ягодицами.
– У тебя невероятная задница, Карина.
Феникс Слейтер «На части»
– Спасибо, – говорит она.
– Подними, – приказываю я ей, подцепив большим пальцем ее пояс.
Она приподнимает на мне свои бедра, чтоб стянуть трусики вниз по ногам, оставляя их вокруг коленей. Чертова фантастическая задница! Гладкая, круглая и упругая. Тугая, молодая плоть. Так прекрасно расположенная и
такая жаждущая. Жаждущая всего, чего я захочу с ней сделать.
Я ублюдок. И я это знаю. А иногда и больной ублюдок, когда хочу им быть.
Это моя девочка. Такая наивная. Я так, блядь, рад, что она въехала в меня, но
нет никого хуже, кто сможет ранить и злоупотребить ее чувствами. Она такая
доверчивая.
Это заставляет меня хотеть ее защитить.
И наказать.
Занеся руку, я прикладываю ладонь к ее восхитительной попке с
удовлетворяющим хлопком. Она вздрагивает, и я выдерживаю еще секунду и
восхищаюсь отпечатком ладони, который оставил на ее ягодице.
Моя другая рука обхватила ее за талию, чтоб надежно удержать на своих
коленях.
Она дрожит в ожидании следующего удара. Я не даю ей много времени на
обдумывание, а просто шлепаю ее и восхищаюсь тем, как ее задница
становится красной. Она стонет и извивается, но не кричит и не старается