— Ты не думай, здесь не все такие уж звери. Да, город жестокий, люди порой ему под стать, но приезжают такие вот чистые души, как ты… Незамутненные — так будет более высокохудожественно, да? — взглянула она в мою сторону с улыбкой. — И кто-то со временем черствеет, а кто-то продолжает верить в людей и нести свою миссию. Прогибаясь под систему, жить становится проще, но не всегда это дорога к счастью.
Я была с ней согласна и всё же сложно оставаться «чистой душой», когда встречаешься с людской злобой, дурными поступками, подлостью, завистью.
— А где твои работы? — спросила, чтобы отвлечься. Да и на самом деле мне было бы интересно взглянуть.
Жанна качнула головой в сторону заднего сиденья.
— Можно?
— Бери. Интересно, что скажешь.
Её работы были совсем не похожи на мои: линии резче, образы жестче, но вместе с тем в них был собственный подчерк и стиль.
— У тебя хорошо поставлена рука. И, я думаю, это то, что сейчас покупают.
— Отражает нашу реальность, правда? — хмыкнула девушка. — Но и акварельные сюжеты миру нужны. Вот, мы почти приехали. Тетку зовут Аглая Михайловна. Скажи обязательно, что ты видела её «Женщину в подсолнухах», она будет в восторге. Это одна из ее любимых работ, она ее по всем выставкам возит.
Врать не хотелось, но и возражать не посмела. Успела в лифте найти картину и взглянуть на нее одним глазком. Неплохо, так что если похвалю — не совру.
Тётка Жанны оказалась женщиной своеобразной. Наверное, так выглядят великие художники, но я бы вряд ли хотела со временем быть на нее похожей.
— Жаннет, салют, моя девочка! Здравствуйте, миледи! Вы тоже ко мне? Проходите. Коньяк? Кофе?
И когда мне вставлять про картину?
— Добрый день, — пропищала в ответ.
Жанна тем временем чмокнула тетку в щеку и, легко сбросив обувь, прошлепала босыми ногами в комнату.
— Аглая, я покажу Рите твои картины?
— Конечно, моя девочка. Вас, значит, Рита зовут? Вы подруги? — сверкнула она в меня своими темными глазами.
Я растерялась, но постаралась взять себя в руки.
— Да, мы…
— Рит, иди сюда, — спасла ситуацию Жанна.
— Кстати, я Вашу картину «Женщина в подсолнухах» видела, она чудесная, — успела всё-таки.
— О-о, спасибо! — тут же прониклась художница. — Кстати, Жаннет, ты представляешь, какой-то миллионер недавно хотел купить мою «Женщину». Предлагал баснословную сумму, я бы вторую квартиру такую купила.
— Но ты отказалась, — выдохнула Жанна, разглядывая картины.
— Конечно. Это мой талисман. С неё всё началось — все выставки, большие деньги, поклонники, — доверительно сообщила мне Аглая Михайловна. — А вот и она. Я в квартире мало что храню, в основном всё на выставках и в мастерской, тут только самые новые и самые любимые. Так, я пошла делать кофе. Или всё же коньяк?
— Можно, конечно, и коньяк, повод есть, но мы всё же кофе, — ответила за двоих Жанна.
— Какой повод? — осведомилась её тетка.
— Я поступила.
— Я в тебе не сомневалась, моя девочка, — она опять поцеловала племянницу в щеку, смешно подергав при этом за кончики волос с обеих сторон. — А вы, получается, тоже художница? — догадалась она, обратившись ко мне.
Я закусила губу. Еще вчера я бы с гордостью сказала, что да, но сегодня, после того, что услышала в свой адрес…
— Вот об этом мы и пришли поговорить. Тут у нее рисунки — очень хорошие, но комиссия их завернула. Ты сама знаешь правила. Может, к вам возьмут?
— Так сроки уже на исходе.
— На исходе, но не прошли, — заметила Жанна.
— Ну, пойдемте на кухню, будем смотреть.
У Аглаи мы засиделись до позднего вечера. Она запретила называть себя по отчеству — только по имени, с досадой отметив, что приходится терпеть эту «экзекуцию» от студентов по правилам этикета, но дома такого она не позволит. Смотрели мои рисунки, говорили об искусстве и поступлении, о студентах и преподавателях, выпили по три чашки кофе с вкуснейшими булочками с корицей. Завершили на том, что завтра в девять утра мне нужно быть возле вуза, где она преподает. Меня посмотрят вне конкурса, может, что-то получится.
После Жанна подбросила меня до метро, и я в растрепанных чувствах, вперемешку с восторженным ожиданием и досадой от перемены всех планов, рухнула в кровать, лишь вкратце поведав соседке события дня.
— Завтра вечером можем сходить в крутой клуб, это ж суббота, — предложила она.
Я нашла в себе силы сказать только что-то невнятное вроде «посмотрим». Самой мне сейчас хотелось смотреть только сны.
Глава 4
Рита
Несмотря на то, что вчера легла поздно, утром проснулась раньше будильника. Ведь в этот день решалась моя судьба. Останусь ли я в столице, которая уже полюбилась мне, и буду ли заниматься любимым делом, развиваясь в этой сфере, или вернусь ни с чем в родной город и буду пытаться построить из обломков мечты что-то новое, неизвестное.