Сошёл на обочину, пропуская мимо своих… Кто-то скажет- инвалидов. Но для меня они лучшие, отборные, выжившие там, где сгинули все Апполоны, прошедшие огонь и воды, и не предавшие, когда дело дошло до мести. Последнее для испорченных цивилизацией людей двадцать первого века малопонятно и в реальной жизни совершенно неприменимо. Привыкшим на плевок начальства утираться, за гибель родного человека бежать в суд или к “блатным” в надежде на непонятное, должное почему то их удовлетворить, таким сложно понять желание средневекового человека самолично выпустить кишки кровному врагу. Несмотря на проповеди священников- ударили одну щёку, подставь другую- они за боль несут боль, и за око- вынимают чужому его око. Здесь всё проще: есть кровник, и следовательно, будет ему меч. Фраза “Мне отмщение, и аз воздам” звучит в этом мире в своём первородном значении… Значит ли это, что и я принял этот мир в себя, став подобным населяющим его людям? Кто-то в этом месте ударится в рассуждения, но для меня это всего лишь не относящаяся к жизни философия. Если для моего выживания требуется стать как все- стану, отринув прошлое, но и если появится возможность изменить в этом мире что-то в лучшую- в моём понимании- сторону, не получив за это по голове- попытаюсь…
Я закончил свои дела в распрекрасной стране Франция. И уже на следующее после случившегося поединка утро увёл свой отряд подальше- ибо боюсь предсказать реакцию лишившихся вожака рутьеров. А она последует- это точно, по другому и быть не может, но к тому времени- я надеюсь- нас будут разделять просторы и страны. Там, вдалеке, на востоке, как я наслышан, в очередной распрекрасной стране требуются мечи. Значит, мы снова в деле…
И снова дорога зовёт,
Уходят назад города.
И что нас в будущем ждёт,
Не знает никто, никогда.