- Огерита Веньись, немедленно, ко мне, в пятый бункер.
- Извините, доктор, но кем вы сейчас конкретно являетесь? - спросил я, уловив в его голосе непривычный командный тон.
- С момента начала войны я командир этого космодрома. И командир, и комендант в одном лице.
- Понятно.
После этого на несколько минут повисло молчание. Все, что нужно было сказать, нами было уже сказано. Эта пауза была прервана только тем, что из аппарата на столе донеслось:
- Шеф, вы вызывали рядового Веньись из службы орбитального контроля?
- Пропустите и проводите его, поторопитесь.
- Слушаюсь.
- Кто такой этот Ог Веньись? - спросил я.
- Сейчас увидишь сам. - Негромко сказал Ив. - И еще, Вик, сядь, пожалуйста. Стоять во время беседы у нас просто-напросто не принято.
- Пожалуйста, если это так важно, - сказал я и сел на стул рядом со столом, как раз напротив Ива.
В это самое время раздался неровный стук в дверь, и в кабинете появился парень, которому я ни за что не дал бы больше пятнадцати лет. Довольно высокий, но тонкий для этого роста, волосы типичного для латянина пепельно-серого цвета, лицо правильное и довольно симпатичное. Он постарался вытянуться по стойке смирно, и сказал замирающим голосом:
- Рядовой Веньись по вашему вызову прибыл.
- Садись, - доктор кивнул на стул, стоящий как раз напротив его самого.
Парень сел и замер, выжидательно и довольно напряженно глядя на своего командира.
- Расслабься, Ог, зачем лишнее напряжение... Вот так, хорошо. Ты сейчас наверно думаешь, зачем это я вызвал именно тебя сейчас сюда. Так?
- Так.
- А вызвал я тебя не просто так, а для того, чтобы дать задание особого рода, довольно ответственное и важное. Но сначала я даю тебе возможность отказаться, тогда мы простонапросто подыщем другого человека, и это никак не отразится на тебе.
- Я готов выполнить это задание, генерал.
- В этом случае ты должен дать клятву, что никто и никогда не узнает от тебя ни о чем, что хоть как-то связано с этим заданием.
- Я даю эту клятву.
- Тогда ты поступаешь в полное распоряжение капитана Викерита Рельись, - генерал быстро кивнул головою в мою сторону, - и ты будешь делать все, что он тебе скажет, так, как выполнял бы мои приказы. От твоей клятвы тебя может освободить только он. Ясно?
- Так точно, генерал.
- А сейчас я даю тебе двадцать минут на то, чтобы получить форму космонавта и вернуться обратно. Все, выполняй.
Парень буквально сорвался с места и быстро исчез за дверью.
- Ор, ты взял довольно серьезную клятву. - Слегка покачал головою Ив.
- Это было нужно сделать обязательно, в качестве дополнительной гарантии... Вик, может быть, поделишься своим планом проведения спасательной операции.
- Ничего особенно сложного или рискованного я не собираюсь делать, все просто и элементарно. Взлетаем, ложимся на переходную траекторию, выходим к цели, тормозим, снимаем экипаж с орбитального корабля. Надеюсь, что у них есть спасательные скафандры, чтобы перейти из корабля в корабль через открытый космос?
- Скафандры есть у всех, кого будет нужно спасти.
- Это немного облегчает нашу задачу. Хотя в принципе катер способен пришвартоваться к кораблю любой конструкции, но на это тратится какое-то лишнее время, если подобной аппаратурой оснащен только катер. Далее, не спускаясь с орбиты, меняем ее и выходим ко второму кораблю, там снова снимаем экипаж. После этого, скорее всего, возвращаемся сюда. На эту операцию, как я прикидываю, уйдет от полутора до четырех часов, в зависимости от того, где будут находиться корабли. К "Лате-стационару" нам придется сделать два рейса, потому что шестнадцать человек смогут разместиться на моем катере только с довольно большими неудобствами. На каждый из этих рейсов уйдет не более двух часов. Ну и на рейс к Зуле около восьми часов. Вся операция в этом случае займет не более суток, если у нас в ходе ее не возникнет никаких непредвиденных осложнений.
- Связи у нас, скорее всего не будет совсем, как нет ее сейчас ни с одним из этих объектов.
- Скорее всего, это только к лучшему, - сказал Ив и спросил у меня, - ты собираешься лететь только на катере?
- Разумеется, он вполне подходит для этой цели, рисковать же звездолетом я просто не имею права, на нем сейчас находится сто восемь человек.
- Погоди, ты же только что говорил, что остался один на своем корабле.
- Один живой, все остальные люди находятся в анабиозе, из которого я или не могу или не имею права их вывести. Девяносто девять человек смогут ожить только на Земле. Девять же человек, если я их разбужу, умрут вскоре после этого. Спасти же их, скорее всего можно будет тоже только на Земле. И я дал клятву сделать все, чтобы спасти их всех.
- Кому ты дал такую клятву? - с неожиданным интересом спросил генерал.
- Бывшему капитану этого корабля. Он тогда уже был смертельно болен, и он погиб в тот же самый день, вышел из корабля, когда мы шли вне пространства.
- Держись, парень, - сказал генерал, сочувственно глядя на меня, сейчас уже никто не сможет освободить тебя от этой клятвы, которую ты дал.
- Я вовсе и не желаю от нее освобождаться, на корабле сейчас находятся все близкие мне люди: отец, мать, брат.
- Ты мне об этом ничего не говорил, - почти что возмущенно сказал Ив.
- А разве вы тогда хотели это узнать?
- Не знаю, Вик, - сказал он, отведя свой взгляд в сторону, - просто мы так похожи, что я порой забываю, что ты не латянин.
- Да, Ив, вы в этом правы, мы с вами очень похожи, и внешне и нашим мышлением. Точно так же похожи и наши цивилизации. Разве что в свое время Земле удалось избежать большой войны, хотя от этого нас не отделяло и волоска, и объединиться, чтобы навсегда покончить с прошлым и идти к звездам.
- Да, эта война отбросит нас на века назад.
- В прошлый раз были не века, а тысячелетия.
- Не понимаю тебя.
- Для Латы, вашей планеты, вашего мира, это, по крайней мере, вторая большая война, а не первая.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Я это говорю, а не хочу сказать. Триста тысяч лет назад на Лате существовала высокоразвитая цивилизация, которая и погибла в той самой войне. Пустыня Черных Камней, это не просто пустыня, это до сих пор безжизненное пепелище той самой войны.
- Но ведь там же нет ни малейшего следа радиоактивности. За два се все следы просто не смогли бы исчезнуть.