- Думаю, что узнал, инопланетник. Это действительно ты, точнее твоя точнейшая копия в пяти экземплярах. Мы просто взяли твои клетки и вырастили их. Они ничего не знают о Ваке. Воспитывали их в лучших традициях так любимого тобой Аивера. Ну, как, милые ребятишки? Побеседуй с ними, инопланетник, мы же пока удалимся, чтобы не мешать.
Он махнул рукой и вместе со своими людьми скрылся за дверью, очевидно, чтобы наблюдать из другого места, об уединении здесь не могло быть и речи. Мальчишки стайкой приблизились ко мне. Да, действительно, они были точными копиями меня, а не какой-то подделкой под это. В глазах у них явно читалось любопытство. Я попытался улыбнуться, но у меня ничего из этого не получилось, и я просто спросил:
- Как вас зовут, ребята?
Они недоуменно запереглядывались. Потом один из них, кажется тот, которого ко мне подвели раньше, сказал на чистейшем аиверском:
- Не понимаем.
Я переспросил уже на этом языке, выдавив из себя жалкое подобие улыбки:
- Как всех вас зовут?
- А... я Вик.
- Я Ог.
- Я Рив.
- Я Яс.
- А это Рэй, но он стесняется.
От всех этих названных имен мне стало больно. И я спросил:
- А как ваши фамилии?
- Стрельцов, мы братья.
- А кто ваши родители?
- Мы не знаем, нам не говорят... А почему вы прикованы?
- Наверно, чтобы ничего вам не сделать.
- Ой, а где у вас рука?
- Как видите, нет.
- Вы такой страшный.
- Разве страшный?
- Очень... И у вас такие же глаза, как у нас.
Никто из моих пытателей не появлялся, и я еще довольно долго разговаривал с этими малышами, к своему ужасу убеждаясь, что это действительно ребятишки без комплекса Вака, внутренне очень похожие на меня, но не четырех-пяти, а шести или даже семилетнего по развитию. И эти ребята, мои копии, становились мне все более симпатичными. Потом снова появился визгливый и приказал увести малышей, мне же он сказал:
- Вижу, что ты, инопланетник, уже о многом догадываешься. Так что советую тебе подумать, хорошо подумать, до завтра. Если ты согласишься, им не будет сделано ничего плохого. Подумай.
Меня бросили обратно в камеру, где я сорвался, и рассказал обо всем Ноку, на что тот сказал:
- Они знают, как заставить человека. Но, если ты согласишься, я до конца своих дней буду тебя презирать.
- Нет, не для того мы столько вытерпели. Им не заставить меня. Хотя, видит небо, это практически единственный шанс на спасение, и мне, и тебе. Через какое-то время мы смогли бы попасть на звездолет, куда никто не смог бы добраться.
- Но ты ничего не говорил об этом.
Тут я вспомнил свой сон, и, после короткой паузы, сказал:
- Видишь ли, Нок, я слишком полюбил вашу планету, чтобы желать ей скорейшей гибели. Нет, на такое я не способен.
На следующий день меня снова отвели в тот самый зал.
- Ну, как, инопланетник, ты подумал?
- Да, и я отказываюсь.
- Ты заставляешь меня делать то, чего я не хочу. Может быть, еще передумаешь?
- Нет, я не хочу гибели этой планете.
- Ну, не такие уж мы дикари, чтобы уничтожать свой дом. Ведь мы уцелели даже после великой войны два се назад, разве что утратили много знаний. Вак очень стар, чтобы делать необдуманные вещи...
- Я отказываюсь, - оборвал я его.
- Ну что же, тогда приступим к неприятному.
Меня снова привязали к стене. Визгливый же все это время говорил:
- Ты, инопланетник, можешь переносить свою боль, можешь и чужую. Но хорошо представь себе. Любой из этих птенчиков чувствует точно так же, как и ты, они такие же, как и ты, и смогли бы вырасти такими же, если бы ты не был так упрям. Каждый из них мог бы стать тебе сыном или братом, их плоть - твоя плоть.
Я же только молчал, стараясь даже не представлять себе то, что сейчас произойдет. Прошло несколько минут, и в зал ввели одного из мальчишек. Визгливый на несколько секунд прервался, а потом спросил на аиверском, с несильным акцентом:
- Как тебя зовут, мальчик?
- Рив Стрельцов, - ответил он без запинки, потому что после вчерашнего дня этого зала уже не боялся.
- А знаешь ли ты этого человека? - он указал на меня.
- Это Виктор, - мое имя он выговорил замедленно.
- А знаешь ли ты, кто он такой?
- Не, - мальчишка закрутил головою.
- Это Вик-инопланетник. Полное его имя Виктор Стрельцов. Он, и только он, единственный твой родитель.
- Это правда? - воскликнул мальчишка с радостью и посмотрел на меня.
Мне ничего не оставалось, как кивнуть. В следующую секунду мальчишка вырвался из рук приведшего его сюда человека, который, похоже, держал его только для виду, и со всех ног бросился ко мне, а потом на шею и зашептал:
- Папа, папа, здесь стало так страшно. Мы ведь уедем отсюда?
Я молчал, не зная, что сказать, и только слезы сами по себе появились у меня на глазах. В следующий момент, по сигналу визгливого, мальчишку оттащили от меня, и визгливый снова спросил по вакски:
- Ну, как, инопланетник, еще есть возможность передумать.
Я отрицательно мотнул головой. Тогда он махнул своим людям рукой и сказал:
- Начинайте.
Один из них схватил мальчишку и несколькими движениями сорвал с него всю одежду. Второй же вытащил блестящий нож и провел им по руке. Мальчишка закричал.
- Еще не поздно согласиться, инопланетник, тогда он останется целым.
Я снова мотнул головой.
- Он же чувствует все точно так же, как и ты, но не умеет терпеть боль. А так больно ему в первый раз в жизни. Мальчик, который, по твоим понятиям, знает только хорошее.
Я еще раз мотнул головой. Визгливый сделал еще один знак, и замолкший было мальчишка снова закричал. Я рванул цепи, но пронзившая тело боль заставила меня бессильно повиснуть. Визгливый же перешел на аиверский:
- Мальчик, если этот упрямый инопланетник скажет всего лишь одно слово: "Согласен", тебе больше не будут делать больно. Попроси его.
Я опустил голову, чтобы не смотреть на происходящее, но мне и этого не дали. Мальчишка снова закричал. И это продолжалось долго, несколько часов. Специальные инъекции, которыми нас пичкали, не давали потерять сознание ни ему, ни мне.
- Папа, скажи им, скажи. Я не могу... А-аа-а...
Эти слова метались по залу и у меня в мозгу, а визгливый говорил:
- Не думай, что мы остановимся, как с твоим приятелем. Если ты не согласишься, мы покончим с птенчиком, самым медленным способом.