Ребята со службы безопасности проверили всю отчетность, бензина в резервуарах должно быть еще много, а на самом деле его нет. На лицо факт хищения и виноват в этом ответственный Савин. У Александра земля поплыла перед ногами, заправщики сказали, что он часто увозил бензин в большом количестве. Капитально подставили его. Ему сказали, чтобы на сегодня ехал домой, сушил пока сухари, его посадят за растрату в особо крупных размерах. Он ехал и ничего не видел перед глазами. Вот тебе и машина, и хорошая жизнь. Что он скажет Наташе, что подвел ее, наказания ему не избежать.
— Саша, ты чего весь красный, что с тобой и почему за сердце хватаешься.
— Бензин кончился в резервуарах, посевная идет, а я и правда не знаю, куда он делся. Да я брал, но это капля в море, куда же остальной-то делся?
— Говорила я тебе, не нужно было принимать заправку, работал бы рядовым заправщиком, с тебя не было бы никакого спроса. Что будет дальше?
— Меня посадят и надолго, сумма вылезает большая. Кто-то хорошо поживился за мой счет. Ох, как мне плохо, сердце жмет, голова раскалывается, что мне делать, скажи, Наташа?
— Успокойся, тебе нельзя нервничать, вон, как глаза налились кровью, сейчас лекарство принесу. Успокоишься, и все пройдет, — она подошла к коробочке с лекарствами и стала выбирать нужное. Вдруг сзади она услышала хрип, обернулась, Саша лежал на диване и хрипел. Она подбежала к нему, начала тормошить его, но он ничего не слышал. Приехала скорая помощь, увезли его в реанимацию, еще дома медсестра произнесла, что у него, видимо, инсульт. В больнице диагноз подтвердился, некоторое время Саша был без сознания, а потом постепенно пришел в себя, но был частично парализован. Отнялась вся правая сторона, первое время он совсем не говорил, только мычал. После выписки из больницы, сразу же состоялся суд в отсутствие него. Его признали виновным, и в виду того, что он инвалид, присудили выплачивать проценты от пенсионных выплат. Наташа не говорила о его болезни своей матери, пока его не привезли домой. Сразу же после звонка Вера Павловна приехала к ним, и то, что она увидела, поразило ее. Вместо жизнерадостного, красивого зятя, на кровати лежал седой, изможденный человек, он смотрел на нее, и только слезы выдавали его состояние.
— Не плачь, Саша, тебе сейчас нельзя, а то еще хуже будет.
— Куда еще хуже-то, лежачий труп, не говорит, ни есть, ни пьет сам, ходит под себя.
— Это Бог вас наказал, я говорила тебе Наташа, что на чужом несчастье, своего счастья не построишь. А ты что, не послушалась меня, два мужика загублены. И что ты получила взамен, муки мучные, он мучается, и ты рядом с ним.
— Я это и без тебя знаю, значит, судьба у меня такая!
— Ты сделала ее под себя, свою судьбу, был хороший человек, любил тебя, так нет, неземную любовь подавай ей. А ведь не старая еще, жить, да жить тебе бы дочка. Смотри не бросай его, а то еще додумаешься.
— О чем ты говоришь, это мой крест, мне его и нести.
— Устала я, сердце разболелось, поеду домой, пока еще не поздно, на попутках доберусь.
— Куда же ты, мама, останься, места у нас много, все разместимся.
— Птица у меня там не кормлена и соседям не наказала, поеду, и не уговаривай.
Уже стало темнеть, когда она переступила порог своего дома. Сердце, как бешенное прыгало в груди, от увиденного у дочери. Как такое произошло, Саша не плохой мужик, жили бы себе, так нет. Она хотела встать и выпить капли, но сил не хватало этого сделать. С усилием сделала рывок и повалилась на диван, в глазах потемнело, и нестерпимая боль пронзила сердце.
Утром рано Наташа позвонила матери, узнать, как она добралась. Никто не ответил, позвонила еще несколько раз, молчок. Позвонила соседям, но они ее сегодня еще не видели. Но сходят сейчас и узнают, почему она не показывается. Наташа сидела у телефона, и нехорошее предчувствие вдруг возникло у нее. Позвонила соседка и сказала, что Вера Павловна лежит на диване, мертвая, уже холодная. Видимо, вечером умерла. Все поплыло перед глазами у Наташи, за что Бог так наказывает ее, и это все за любовь. Она запричитала в голос, сидя у телефона и все еще держа в руках трубку. Из комнаты выскочили дети и внучка с перепуганными лицами.
— Мама, что случилось, ты испугала нас.
— Бабушка умерла, вчера приехала от нас и умерла. Нужно позвонить Лизе, она пусть Алене позвонит, не знаю, успеет она приехать на похороны или нет. Катя, ты дома остаешься, за Сашей и детьми присмотришь, я одна поеду. Скоро и Лиза подъедет, а ты пока позвони ей. — Она надела траурный наряд и подошла к Саше, — вот дорогой мой, это все из-за нас с тобой, умерла мама, — Саша замычал, и из глаз у него полились слезы, — вижу, понимаешь, ну я поехала, Катя с тобой останется.
— На другой день они не стали хоронить Веру Павловну, ждали Аленку, она ночью должна прилететь на самолете.
Лиза позвонила Варваре Сергеевне, просила передать Алене, что умерла бабушка, пусть позвонит, приедет она или ее не ждать. Алена с утра была в институте, у нее пошла третья пара, скоро в офис поедет на такси. Дядя обещал ей купить машину, но нужно сначала отучиться и получить права, Времени совсем не хватает, большую часть дня отнимает производство. В аудиторию зашла секретарь факультета, переговорила с преподавателем, и он направился к Алене.
— Фрау, вас ждут за дверью, можете идти, возьмите свои вещи.
— Женя, а ты чего здесь делаешь, что-то случилось?
— Да, Алена, у тебя бабушка Вера умерла, Лиза звонила. Спрашивала, ты поедешь на похороны или нет.
— Нет, не может быть, как же так, она ждала меня в гости, через месяц я собиралась поехать к ней!
— Не плачь, дорогая моя, — он прижал ее к себе, — успокойся, нам еще до деревни добираться нужно.
— Нам, ты что, тоже полетишь со мной?
— Да, я уже решил, твой дядя заказал билеты, не отправлять же тебя одну в таком состоянии.
— Женя, ты хороший друг, поехали, еще собраться нужно.
— Варвара Сергеевна все сама соберет нам в дорогу, так, что не волнуйся.
— Какие вы все хорошие, только вот бабушки уже нет. Она заменила мне всех и папу и маму, она и Лиза, я была еще маленькой, когда они умерли.
— Я все о тебе знаю, — он прижал ее к себе, своя боль вдруг куда-то исчезла, осталась только Аленина. Он приехал из России и никому ничего не рассказал. В России обо всем знал только один Алексей, видимо он и рассказал им о его поездке, потому, что не было ни одного слова о его семье, как там они и что.
Они прилетели ночью в аэропорт, там их уже ждала машина Алексея. Ранним утром попали в деревню, Алена упала на гроб и плакала в голос, причитая, что не дождалась ее бабушка, самая любимая и лучшая на свете. Женя оторвал ее от гроба и посадил на диван, а сам вышел во двор, к Алексею.
— Как долетели, без происшествий?
— Все хорошо, отец с матерью тебе привет передают и ждут в гости, совсем забыли дорогу к ним.
— Дела, дорогой друг, а ты какими судьбами здесь?
— Вызвался проводить Алену, она со вчерашнего дня в трансе, ей нужна моя поддержка.
— Я очень рад, — он усмехнулся, — держи крепче, хорошая девушка, грамотная, деловая.
— О чем ты, Алеша, мы с ней просто друзья.
— А ты не смотрел на себя в зеркало, друг. У тебя же на лице написано, что ты ее любишь. Просто боишься себе признаться в этом, поставил перед собой образ Светы и страдаешь по ней.
— Может ты и прав, не стоит Света того, чтобы страдать по ней, а с Аленой, не будем загадывать наперед. Одно хочу тебе сказать, что я остаюсь в Германии, мне нравиться там работать.
— Я рад, отец хочет отдохнуть от дел, возраст не тот и мама мечтает возвратиться на родину, жить рядом с внуками. Вы с Аленой и возглавите фирму, ты, как мужчина будешь там главным, это я так решил, а тетя поддержала меня. Готовься и принимай все дела, отпусти ты, наконец, моих родителей, пусть едут домой.
— Хорошо, я согласен, хотя немного побаиваюсь, а вдруг, у меня ничего не получиться.