— Просит оставить его у нас. Готов нести любое наказание за нелегальный переход границы. Говорит, что ему много не надо — только еда да крыша над головой. Вот до чего довели человека!
Пока они говорили, возле комендатуры остановилась светлая, забрызганная дорожной грязью «Победа», и оттуда вышел пожилой полковник — начальник отряда. Обычно он выполнял обязанности пограничного комиссара. И когда он вошел в кабинет, Рихт поднялся ему навстречу и снова заговорил, прося, очевидно, не передавать его обратно.
— Я здесь… труд… работать… — кончил он по-русски, протягивая к полковнику ладонями вверх мозолистые руки.
— Не могу, мил-человек, — ответил ему полковник, стараясь объяснить проще. — Закон есть такой, понимаешь? Закон.
Рихт опять что-то сказал, и следователь перевел:
— Очень уж просит. Говорит, что ему все товарищи советовали: иди, мол, к русским, они помогут. Вообще-то жаль, действительно, человека…
Полковник слушал его, перелистывая страницы протокола, кивал, а потом ответил:
— Конечно, жаль… Но — закон, закон… Нас будут ждать в восемнадцать ноль-ноль на середине моста. Кто провожает? Вы, сержант?
Гудай вытянулся: так точно. Майор тем временем, взяв у полковника бумаги, бегло просмотрел их и поморщился:
— Чуть не забыл поставить место перехода границы.
Он повернулся к Рихту и о чем-то спросил его, кивнув на карту, разложенную на столе. Рихт, видно, совсем упавший духом, нагнулся и показал на карте место, где перешел границу.
Гудай увидел, как он тут же побледнел и отпрянул от карты. Потом он услышал тихий смех: полковник и следователь смеялись, наблюдая, как Рихт медленно поднялся и поднес к горлу руки. Майор скомкал листки протокола о передаче и бросил их в мусорную корзину.
— Что, нервы не выдержали? — спросил он уже по- русски. — Я думал, вы крепче, Эрих Меллоу.
Нарушитель прохрипел что-то невнятное, потом дрожащей ладонью вытер со лба крупные капли пота.
— Я проиграл эту дурацкую игру, — сказал он. — Я расскажу все.
Майор повернулся к Гудаю:
— Подождите меня на улице, товарищ старшина.
Гудай вышел, ошеломленный тем, что ему довелось увидеть. Он даже не заметил, что майор спутал его звание. Сидя на скамеечке возле комендатуры, он пытался до конца понять, что же произошло. Ясным было ему одно: нарушителя подготовили к мысли, что через час он уже будет у своих. Следователь и полковник сделали вид, что поверили ему во всем, и этим ослабили его волю. Конечно, этот Меллоу просто ликовал, что все так получилось и его отправят домой. А когда следователь попросил его показать, где он перешел границу, он показал точно… Ну, да, конечно, он и попался на этом: разве мог несчастный Эйно Рихт, идущий в темноте, без компаса и карты, знать, в каком месте он оказался на советской земле? Нет, это мог знать только Меллоу, заранее приготовившийся к переходу…
Майор вышел из помещения и кивнул Гудаю:
— Сидите, сидите, старшина…
— Я сержант, — вежливо поправил его Гудай. Майор, сев рядом с ним, вытащил из коробки папиросу и, разминая ее в пальцах, задумчиво сказал:
— Да, крупного вы шпиона поймали. Я за ним уже два года охочусь. Меллоу… Ас международной разведки.
Гудай молчал. Ему неловко было о чем-либо спрашивать майора. Но тот словно бы чувствовал, что Гудаю не терпится спросить его, и опередил вопрос.
— Видали, как все хитро было придумано? Даже специальную статейку в газетке тиснули. Он даже шел без оружия и документов. Расчет тут простой: пройду — хорошо, не пройду — вернут обратно. Все продумали, кроме…
Он снова засмеялся, вставая. Встал и Гудай. Майор, протянув ему руку, сказал:
— Ну, спасибо вам… Вы, кажется, уже демобилизуетесь? Жаль! И чекист вы хороший, и… спортсмен. Я после нашей встречи неделю очухаться не мог от вашего броска…
Он ушел, а Гудай смотрел ему вслед. Таким, почему- то растерянным, и нашел его земляк. Он хлопнул Гудая по плечу и весело спросил:
— Что, задумался? Расставаться жалко? Ничего, мы с тобой свое отслужили.
— Что ты говоришь? — обернулся к нему, хмурясь Гудай. — A-а, да… Только, брат, вот что… Я на сверхсрочную буду проситься. Ребята нас сменят молодые, а тут ходят еще всякие… хитрые.
1960 г.
Ю. Семенов
ПОДВИГ У СЕВЕРНЫХ СКАЛ
Очерк
Глыбища морского наката, подмяв под себя корабль, загасила слабый луч клотика. А когда волна с грохотом отпрянула от скалистого берега и на короткое время из воды проступила палуба крепко сидящего на камнях буксира «Бесстрашный», ни шлюпки по левому борту, ни радиорубки уже не было — ссекло начисто.