Торир горестно вздохнул притворно, мол вгоняете меня в долги, я вовек не расплачусь. Мы уговорили его, что расплатится, обязательно расплатится. Вот на меч этот возьмет пару-тройку городов, да и расплатится. Поддержали шутку, так сказать. Народ юмора был не чужд, ржали все. И наши, и гости. Начали пить да есть, да за жизнь говорить. Про погоду, про торговлю, про то, как раненые тут время провели, как мурманы до дома добрались, что там, в Скандинавии происходит, как мы зиму провели. Общались нормально, но Торир постоянно скользские вопросы обходил. Про торговлю, про дела дома, чувствовалась недосказанность. Да и раздражение проскальзывало, не на нас, а так, по жизни. Особенно когда его товарищи малость поднабрались, и начали языком молоть. Интересно, интересно…
Вообще, за столом было забавно наблюдать за изменениями в поведении наших раненых. Опылились за зиму, не иначе. Насмотрелись на наши взаимоотношения, которые я в основном исподволь насаждал, и прониклись. Ну там за столом поухаживать за девушкой, кусок ей с дальего подноса передать, вилкой опять же пользоваться научились. Мурманы поначалу никак не могли понять, еще в прошлый раз, почему бабы не бегают с подносами, а сидят со всеми вместе. Я же их любые попытки бегать как девки кабачные присекал взглядом и жестами. Пусть себя уважают и от других того же требуют. А сейчас приезжие мурманы вроде как к девушкам нашим привыкли, но товарищи их, инвалидная команда, ведут себя теперь странно! Вон Ивар достал вилкой кусок сыра большой, положил Агне, и продолжил, размахивая вилкой, вещать про то, что моложежь нынче не та, сколько не учи, все бестолку, воинское дело осваивать должным образом не хотят. Кнут увидел пустой стакан у Леды, метнулся сам (!) на кухню, принес ягодной настойки Буревоя, девушки ее пили, подлил, и как ни в чем не бывало продолжил вещать про то, как ему скоро дадут компас, и все будет ни по чем в море. Ярослав даже нечто подобное в отношении Веселины изобразить попробовал, ее со всеми усадили. Та опять покраснела, как рак, стеснительный снайпер у нас. Но все без конфликтов, весело и радостно.
Поздним утром, когда все уже проснулись и продолжили пировать, без алкоголя, правда. Мы с Ториром вдвоем уединились у меня в слесарной мастреской. В новых домах, да и в детских, мужики еще спали.
Торир говорил плохо, но я его понимал. А вещи он говорил интересные. Домой они дошли, когда уже был глубокий снег. С погодой повезло, штормов не застали, приплыли целыми. Народ удивился смене судна. Отмазались тем, что подрезали кого-то, вступили в бой, да и отхватили посудину. Торир запретил рассказывать без него про бой с данами, хотел обстановку провентилировать. Уже потом, когда разобрали товары, разъехались купцы, что ходили и плавали между их поселками, он собрал всех, и рассказал всю историю. Всю, за исключением места нашего села. Он крепко запомнил, что я его просил не расскрывать метоположение деревни. Родственникам погибших вручили торжественно наши браслеты, всем показали табличку застекленную, и наказали молчать про данов, до особого распоряжения. Были причины на то, как оказалось.
Дома же у Торира все было не так радужно. Урожай был бедный, потеря воинов в бою с данами подкосила клан, в котором они жили. Пришлось даже продать вино вместе со стеклянной посудой, обменять на зерно и овец. Стекло, кстати, ушло на ура.
Потом у них был курултай, или как там слет викингов называется. Собрались все вожди дружин, формировали союзы, определяли направления походов на весну. Вот тут то и оказалось, что с данами вроде как у них мир да любовь, их руководитель тихой сапой, где хитростью, где подкупом, пытался подмять под себя их сборища. И вроде как полчается Торир по осени поперек линии партии пошел. Да еще и вояка его поднажрался до состояния непотребного, и выложил собутыльнику про битву с данам, да поселок странный. За что потом огреб по самые гланды, но информация уже ушла. Нашлись на том курултае наушники, которые стали исподволь в разговорах Торира неудачником называть, мол увел дружину, вернул половину, добычи — кот наплакал. Да еще и с братьями нашими, данами, по слухам, вражду имеет. Мол, не место за общим столом такому злыдню. Конечно, не так все явно, не так прямо, но настроение соответствующее создали. Ториру это в минус, новую дружину собирать труднее. Он практически с прошлогодней пришел, только что потери восстановил, и то не все. В прошлую весну больше в поход уходило.