«Редки земли, дающие удовлетворительный урожай. Иногда урожай приносит меньше того, что пошло на посев».
До второй мировой войны Франция рассматривала Гвинею лишь в качестве сырьевого резерва. Она имела более выгодные сферы приложения капитала в странах Восточной Европы, а также в своих уже «освоенных» колониях — Сирии, Ливане, Индокитае. И лишь после войны, когда резко сократилась сфера экономического и политического влияния французского капитала, а также сильно возрос спрос на минеральное, особенно стратегическое сырье, французские империалисты обратили взоры к своему последнему оплоту — Африке.
Сами гвинейцы, вспоминая время колонизации, не без юмора заявляют, что белые люди, проникшие на африканскую землю, первым делом приучили местное население к молитвам. Человек, как известно, отдается молитве с закрытыми глазами. Так вот, стоило лишь гвинейцам, обращаясь к богу, закрыть глаза, как белые пришельцы моментально захватили всю землю.
В шестидесятые годы большинство бывших колоний в Африке добилось государственной независимости и вступило на путь самостоятельного развития. В Гвинее независимость была провозглашена в октябре 1958 года.
Во главе государства теперь находится президент, избираемый на семь лет. Высшим законодательным органом является Национальное собрание. Руководящую и направляющую силу представляет Демократическая партия Гвинеи — единственная политическая партия в стране. В нее принимаются все граждане Гвинеи, достигшие семнадцатилетнего возраста. Профсоюзные и молодежные организации считаются составными элементами этой партии.
Гвинейское правительство и руководство ДПГ при рассмотрении вопроса о завоевании полной независимости своей страны исходят из необходимости всестороннего экономического освобождения.
«Политическая независимость сама по себе не означает полного национального освобождения, — заявил в свое время Секу Туре. — Конечно, оно является решающим и важным этапом. Но тем не менее мы вынуждены признать, что национальная независимость предполагает не только политическое освобождение, но и полное экономическое освобождение. Без этих двух необходимых условий социальный прогресс невозможен».
За годы самостоятельного развития в стране произошли колоссальные изменения. Декретами правительства и руководящей партии были национализированы земля и средства производства, осуществлена налоговая политика, приняты меры по ликвидации вопиющей отсталости гвинейского народа. Страна вскоре вышла из зоны французского франка и создала собственную валюту.
К сожалению, по некоторым вопросам государственной политики толкования гвинейских идеологов решительно расходятся с положением научного социализма. В частности, длительное время существовала доктрина ДПГ, отрицающая антагонистические классы в Африке. Секу Туре заявлял, что классовая борьба несовместима с африканскими социальными условиями, что она является двигателем лишь промышленно развитых стран, а не колониальных.
Словом, переход от докапиталистических отношений к социализму — процесс длительный и очень сложный. От государственных руководителей требуются при этом глубочайшие знания законов экономики, а также простое человеческое терпение. И горе тому, кто в стремлении поскорее осуществить свою политическую программу станет наплевательски относиться к объективным правилам развития общества и станет на сомнительный путь «скачков». Перепрыгивание через некоторые необходимые этапы не принесет стране ничего, кроме вреда. За примерами, кстати, далеко ходить не нужно: Китай с его «скачкообразным» методом развития как экономики, так и культурного строительства.
Портфель, набитый купюрами, которых едва хватило, чтобы рассчитаться за ночлег в гостинице, — молчаливый, но весьма красноречивый укор гвинейским руководителям. Скорость не всегда похвальное качество, особенно там, где речь идет о преодолении вековой отсталости целого народа.
Ночь на новом месте прошла беспокойно, и мы проснулись на заре. Открыв глаза, я долго не мог понять, что за шум доносится в распахнутые окна. И только поднявшись, догадался, почему так плохо мы спали. За ночь на океане разыгрался шторм, и грохот огромных волн, разбивающихся о берег, разбудил нас на самом рассвете.
Полюбовавшись из окна на бесконечные ряды буйно катившихся волн, мы стали одеваться. Час был ранний, и внизу, в ресторане, никого из посетителей не было. Однако прислуга уже явилась на работу, и стоило нам расположиться за столиком, как сразу же подошел официант.