Подождав пока гость устроиться, распорядитель хлопнул в ладоши. Тут же из боковых дверей появились полуголые рабыни с подносами в руках. Столик был уставлен яствами, фруктами, восточными сладостями и кувшином с вином.
– Уважаемый Насиб – сказал Дмитрий полулежа на подушках, и делая приглашающий жест – прошу присоединиться к нашей трапезе.
Будто только этого и ожидая, распорядитель поклонился, прижав из уважения руку к сердцу, и уселся на подушки.
Некоторое время уставший от дальнего пути Гордеев, наслаждался едой. Насиб ел мало, поглядывая на купца. Заметив, что гость утолил голод, он вновь хлопнул в ладоши. Девушки рабыни убрали остатки пищи и принесли фарфоровый кофейник и две маленькие чашечки. Разлив темный ароматный напиток, они удалились.
– Могу ли я узнать, – осмелился начать беседу распорядитель, отпивая жгучее кофе, – от куда вы прибыли?
– Мой путь лежит издалека, – ответил Гордеев, расслабленно откинувшись на подушках, – из Константинополя мы посетили благословенные города Самарканд и Ургенч.
– О! – воскликнул распорядитель, – это очень далекий и опасный путь. Не было ли в дороге у вас каких-нибудь досадных происшествий?
– Вы очень прозорливы, уважаемый Насиб. За время путешествия было много происшествий. Например, мы прибыли в Хорезм в момент восстания. В этой суматохе мы чуть не лишились не только товара, но и самой жизни.
– Ай-я-яй, – покачал головой распорядитель, – эти волнения плохо сказываются на торговлю. Слава Аллаху, что в нашем государстве все тихо.
Он отщипнул пальцами кусок халвы и отправил его в рот.
– А правда говорят, что в Хорезме простой народ сумел прогнать из государства варваров?
– Это верно, – кивнул Гордеев, взяв с блюда горсть спелого винограда, отщипнув губами спелые ягоды, – они разбили монгольские отряды, ханы которых бежали так быстро, что оставили почти все свои богатства.
– Аллах велик, – простер руки к небу Насиб, – он не оставил в беде наших братьев.
Он немного помолчал, делая еще один глоток кофе.
– Вы проделали большой путь и привезли с собой поистине богатые товары. Есть ли у вас какие-нибудь пожелания?
– Я впервые в славном Багдаде, – сказал Дмитрий, внимательно изучая лицо собеседника, – мне интересно все. Я путешествию не только ради торговли. В чужих землях я изучаю города и людей их населяющих. Я много занимаюсь наукой и пишу книгу.
– Это достойное занятие. – согласился распорядитель ожидая продолжения.
– Меня всегда интересовал процесс работорговли. Говорят это очень прибыльно?
– Да это так, – согласился собеседник, – сейчас идет большая война на море. Рабы очень ценный товар.
– Можете ли вы, уважаемый Насиб, порекомендовать мне кого-нибудь? Я не останусь в долгу.
От внимания Гордеева не ускользнул алчный блеск мелькнувший в глазах распорядителя.
– Конечно, мне известны все торговцы живым товаром. Но самым успешным является Фазил. У него много крепких мужчин и красивых девушек всех возрастов. Если вы хотите, я сведу вас с ним.
– Буду очень благодарен.
Гордеев отцепил от пояса небольшой мешочек с золотыми монетами и кинул его Насибу. Тот ловко поймал его и, подбросив на ладони, спрятал в складках одежды.
– Я буду ждать вас утром у ворот, – сказал он. Поклонившись, распорядитель удалился.
Глава 6 Торговец живым товаром
Солнце медленно выкатывалось из-за горизонта. Его первые лучи освещали древний город яркими красками.
Утро проникало в комнату тихим шорохом листвы деревьев, растущих в саду, куда выходили окна знатных гостей.
День обещал быть долгим. Гордеев уже привык просыпаться очень рано, особенно если впереди предстояло важное дело.
Сон пропал еще задолго до рассвета. Может быть, сегодня окончиться их не запланированное путешествие. Все бы хорошо, но Дмитрий хорошо знал, что живой товар у работорговцев не задерживается. Надеяться можно было только на о, что Фазил, из жадности, ожидает богатого покупателя, либо решил оставить Адилу для себя.
Не успел Дмитрий открыть глаза, а дверь тут же приоткрылась, как будто только того и ждали, и в образовавшуюся щель проскользнула служанка-рабыня. Гордеев приподнялся на локтях, рассматривая юное создание. На вид ей было около пятнадцати лет. Из одежды на ней была только узкая полоска ткани, заменяющая лиф, чуть прикрывающая небольшую упругую грудь, и прозрачные шаровары, ничуть не скрывающие девичье тело.
– Ты зачем здесь? – не найдя ничего более вразумительного, поинтересовался Гордеев, натягивая повыше покрывало.