- Не знаю, Вася, не знаю…
Послышались чьи-то шаги, и между соснами показался худенький мальчик. Он еще издали заметил Васю и Анжелику и подбежал к ним.
- Слышали? - восторженно крикнул он, показывая куда-то рукой.
- Янко! - радостно воскликнула Анжелика. - Ты был с ними?
- Нет, я был неподалеку и все видел. Ох, сколько немцев полегло у дороги! А потом я убежал.
- Почему же ты убежал? - спросил Вася.
Янко виновато заморгал и насупился.
- Полковник Сергей не велел мне ходить за ними, - пробормотал он.
- А ты все-таки пошел? - укоризненно сказал Вася. - Малыш, а путаешься в ногах у взрослых…
Янко смерил Васю с ног до головы довольно-таки пренебрежительным взглядом. Он, видимо, не ощущал особенной разницы между собой и Васей.
- Но ведь и тебя они с собой не взяли! - лукаво сказал он.
Вася и Анжелика переглянулись. Анжелика взяла руки Янко в свои и почувствовала, что они холодны, как лед.
- Ну, вот что, - сказала она, - сейчас же беги домой и согрейся,
- Бегу! - отозвался Янко и, задержавшись на секунду, тихо попросил: - Вы только не говорите полковнику, что я ходил за ними.
- А разве они пройдут здесь? - спросила Анжелика.
- Да. Так не говорите ему, ладно? Они будут здесь только через час. Надо ж покружить в лесу, чтобы замести следы.
Когда Янко убежал, Вася сказал Анжелике:
- Этот мальчик знает слишком много для своего возраста!
- Тут у нас теперь все - взрослые…
- Пойдем навстречу отряду, - предложил Вася.
Анжелика согласилась, и они направились в сторону, откуда прибежал Янко.
На самой вершине горы высилась небольшая церквушка. Давно уж, видно, никто не посещал ее. Колокола были сняты.
Чтобы еще издали заметить приближение отряда, Вася и Анжелика поднялись по узким лестницам на колокольню.
Отсюда открывался вид на долину. Множество тропинок перекрещивалось, убегало в горные леса. Трудно было разобраться, куда они ведут! Отряда еще не было видно.
В ожидании его Вася и Анжелика присели, свесив ноги с холодного каменного барьера. Щеки у Анжелики порозовели от мороза; она была сейчас так красива, что Вася не удержался и обнял ее. Анжелика не оттолкнула его, но и не сделала движения навстречу.
- Вася, - сказала она, - расскажи мне, как вы познакомились с Мехти.
Может быть, кто-нибудь на месте Васи и убрал бы свою руку с плеч девушки, сидящей рядом с ним и думающей о другом. Но Вася не видел ничего дурного в том, что она спросила его о Мехти: разве он сам не думал о своем друге?
Васе не раз приходилось рассказывать историю знакомства с Мехти своим сверстникам-партизанам. Он поправил съехавшую набок ушанку и приступил к рассказу.
- Вот как это случилось, Анжелика. Мне было шестнадцать лет, когда немцы угнали меня в Германию.
- Это я знаю, ты мне говорил. Потом ты убежал, тебя снова поймали…
- Да… Пригнали, значит, нас сюда, в Триест…
В Триесте Вася и его товарищи чинили железнодорожное полотно, мосты. Это была единственная работа, которая нравилась Васе: не успевали они починить мост - как он опять взлетал на воздух! Работалось в общем весело… А есть им было нечего. Разве только сердобольные словенки подсунут тайком молоко или лепешку…
Как-то мимо Васи прошла женщина и уронила на землю завернутый в бумагу кусок пирога. Вася позвал ее, но она не оглянулась. Тогда он понял, что она нарочно уронила сверток. Он поднял, развернул его и хотел было поделиться пирогом с соседом, но к нему протянулась чья-то рука и вырвала пирог. Это был немец, надзиратель. А Васе так хотелось есть!.. Вася заметил, что надзиратель спрятал отобранный сверток в свою вещевую сумку, и стал следить за немцем. Тот положил сумку у подножки вагона, а сам вошел внутрь.
Вася неслышно подкрался к вагону, расстегнул сумку и вытащил свой пирог. Но не успел он отойти от вагона, как увидел перед собой другого немца - плечистого, смуглого унтер-офицера. Немец пристально смотрел на юношу. И Вася понял, что он пропал… Теперь его убьют, замучают… Унтер подошел к пареньку и хмуро предложил Васе следовать за ним. Они отошли шагов на пятнадцать от железнодорожного полотна, и унтер обратился к Васе на чистейшем русском языке:
- Как тебя зовут, малыш?
- Вася, - удивленно ответил мальчик.
- У тебя ведь родителей убили немцы? - спросил унтер.
Да, это было так. Но почему унтер напомнил ему об этом? Юноша был сбит с толку. Унтера он видел впервые, а тот говорил с ним так, словно вырос на Смоленщине, по соседству с Васей. Он знал многие подробности о Васе. Вдруг унтер сказал тихо, проникновенно: