С Азгой я прощался, пожимая его шершавую руку. Давно, с самой первой встречи, я собирался и наконец сказал ему... Выразил надежду, что наша раса когда-нибудь достигнет мудрости и душевного равновесия жителей Шаулы. Азга улыбнулся в ответ. Попрощавшись, я переступил порог шлюзовой камеры.
Контрольную карту прочитали без единой заминки, никаких сбоев не обнаружилось. Марчисон на этот раз не ворчал и не жаловался. В общем, стартовали мы за рекордное время.
Два дня на ионной тяге, три недели в гиперпространстве, еще два дня торможения ионной тягой — и мы дома, на Земле.
Три недели казались бесконечностью: когда впереди Земля, время тянется нестерпимо медленно. Наконец заработал генератор Болинга и нас тряхнуло. Выход из неподвижной серости гиперпространства всегда сопровождается выворачивающей тряской и ощущением соскальзывания в пропасть.
Тронув клавишу интеркома на подлокотнике, я услышал голос навигатора Хенрикса:
— Марчисон, дайте мне, пожалуйста, координаты.
— Сейчас,— буркнул Марчисон недовольно.— Погоди немного, Сэм. Будут координаты, скоро получишь.
— Что значит «будут», Марчисон? — спросил капитан Найт после длинной паузы.— Где мы находимся? Включить обзорные экраны!..
— Погодите, капитан. Пожалуйста! — ответил Марчисон на удивление мягко, но туг же все испортил: — Нельзя ли заткнуться и дать человеку подумать?
— Марчисон!..—взревел капитан.
Взревел и заткнулся. Одно про нашего связиста мы знали точно: он все делает так, как считает нужным. Никому еще не удавалось навязать ему свою волю.
И мы ждали, болтаясь в консервной банке где-то в окрестностях Земли, слепые, как котята. Пока Марчисон не даст координаты, нам на посадку не зайти.
Через три минуты зажегся огонек особой линии интеркома, связывавшей капитана непосредственно со мной.
— Лейб, иди в радиорубку. Выясни, что там Марчисона... задерживает. Мы не можем торчать здесь вечно.
— Есть, сэр!..
Прихватив бластер — не надо повторять свои ошибки,— я вышел из каюты. Коридор, трап, поворот налево, дверь в переборке, радиорубка.
Я постучал.
— Убирайся отсюда, Лейб! — прорычал Марчисон из-за двери.
Да, я и забыл, что у него где-то здесь камера слежения.
— Открывай, Марчисон,— сказал я.— Открывай, или я отопру эту дверь бластером.
— Тогда заходи, — отозвался Марчисон, вздохнув.
Опасливо толкнув дверь, я сунулся внутрь с бластером наготове. Вдруг он прыгнет на меня сверху?.. Но обошлось: Марчисон сидел за столом, заваленным всякой электроникой, и царапал ручкой в блокноте. Удивительно. Я ждал, когда он соизволит на меня посмотреть.
Когда Марчисон поднял на меня глаза, я поразился. Такого Марчисона никто до сих пор не видел: бледный, загнанный, постаревший.
— Что происходит? — спросил я негромко.— Нам необходимы координаты...
— Хочешь знать, что происходит, Лейб? — Марчисон развернулся ко мне всем корпусом.— Я тебе скажу. Корабль ослеп. Ни телеметрии, ни камер, ничего. Если нужны координаты, можешь попробовать сам.
Через полчаса в кают-компании состоялся совет: капитан Найт, Марчисон, я, навигатор Хенрике и трое из «пассажиров».
— Как это могло случиться? — потребовал капитан Найт.
— Не знаю — Марчисон пожал плечами.— Что-то случилось в гиперпространстве. Электромагнитный импульс, например. Все приборы откинули копыта.
— Ты про такое слышал когда-нибудь? — обратился капитан к штурману. Похоже, Найт был готов заподозрить Марчисона в чем угодно.
— Нет, кэп. И неудивительно: те, с кем могло случиться подобное, не возвращаются на базу с рапортом.
Так и есть. Без выхода во внешний мир и без возможности сориентироваться домой не попадешь. Радио тоже вышло из строя, кто бы сомневался. Нельзя даже подать сигнал бедствия.
— И все-таки. Что могло произойти? — спросил капитан Найт, сильно постаревший за последние полчаса.
— Физика гиперпространства плохо изучена,— нехотя ответил Хенрикс.— Электромагнитный импульс, как предположил Марчисон... Да что угодно! С тем же успехом межпланетный слизень мог обгрызть наши антенны. Простите, капитан, речь не о том, как это вышло. Речь о том, как вернуться домой.
— Хорошо сказано. Марчисон, ты точно не можешь починить приборы?
— Не могу.
— Не могу, и все? Раньше ты справлялся с самой безнадежной ситуацией.
— Нет,— повторил Марчисон кисло,— Я уже пробовал. Ничего не вышло.
— Иными словами, нам конец? — спросил Рамирес, один из «пассажиров». Голос его срывался.— Надо было остаться на Шауле! Не сдохли бы, по крайней мере...