Виталий Макушкин
На дальних рубежах
Я смотрел из окна своей комнаты на бескрайние просторы пустыни. Был самый полдень, и солнце жгло немилосердно. С минуты на минуту должен был прибыть мой старый приятель Всеволод.
Шел 2191 год от рождества Христова. Человечество жадно осваивало галактику, но пришельцев пока не встретили. Были многочисленные миссии разведчиков, называвшиеся главным образом по национальности своих сотрудников. Планету, на которой находился я, ООН дала на откуп двум нациям: нашему Роскосмосу и японской “Ушуу-танса” – “космическая разведка” на их языке. Я был Робертом Владимировичем Туполевым и работал здесь вместе со своими родителями, Владимиром Яковлевичем и Вероникой Семеновной Скворцовой. Японскую миссию возглавлял Такеши Каноэ, загадочный рыжеволосый атлет с внешностью и повадками самурая.
Бичом нашего времени стала инфекция DAVOS-89. Она была открыта американцами на далекой планете Таурус-67 и очень быстро распространилась среди людей. Поражала, в основном тех, кто долго по космосу летал, поскольку у них иммунитет был ослаблен. Болезнь эта в начальной стадии выражалась сильной, сверх всякой меры, аллергической реакцией на запахи и была похожа на вегетанию. Кожа начинала сильно чесаться, и заболевший в какой-то момент сходил с ума, буквально раздирая себя на части.
На одной из планет, этом пустынном Арктурусе-5, было обнаружено редкое вещество – меланж. Он-то и стал лекарством против DAVOS-89. При первом применении меланж действовал наподобие галлюциногена, погружая сознание в мир цветных сполохов и фракталов. Но болезнь при этом притуплялась. Что и говорить, какой тут поднялся ажиотаж. ООН рассудила, что пускать сюда сразу всех было бы опасно, и провели тендер. Выиграли мы и японцы.
Вся планета была покрыта песками. Мы разместились в старом замке на экваторе, оставшемся от первых разведчиков. Замку было всего 25 лет, но в условиях жаркой пустыни, когда днем царит 50-градусная жара, а ночью температура опускается почти до нуля, он быстро превратился в развалину. Японцы разместились далеко к северу, тоже в замке. Они уже не только активно добычу меланжа вели, но и войска сюда высадили и средства ПВО у своих границ поставили. В общем, к ним лучше не летать.
Меланж был рыжеватым мелкодисперсным органическим порошком, рассыпанным в пустыне. Его добывали специально оборудованными КАМАЗ’ами, огромными грузовиками на широком гусеничном ходу. В нашем корабле, находившимся рядом с замком, было десять грузовиков, один из которых взял Сева. У японцев тоже были грузовики, фирмы Toyota. Их количество было для нас неизвестным. Меланж, в принципе, можно было и лопатой добывать, отсеивая его нехитрым фильтром, но дело это долгое и хлопотное.
У планеты было две проблемы. Первая – гигантский жук, существо отнюдь не гостеприимное, обитавшее в песках. Своей огромной пастью он мог заглотить КАМАЗ целиком, поэтому местность патрулировалась вертолетами. Поговаривали, что жук как-то связан с меланжем и может защищать его, но это пока не было однозначно доказано.
Вторая проблема – местные аборигены. Это были молчаливые желтоглазые люди, которые прилетели сразу после первых разведчиков на крупном грузовом корабле. Они быстро расселились по планете и жили в пещерах. Они говорили по-английски и к нам были вполне дружелюбны. Про себя мы их называли пустынниками.
На горизонте показался вертолет, летевший ко дворцу. Это с одной из южных пещер возвращался Сева. Я подошел к зеркалу. Все, началось! Начата добыча меланжа!
Тут в комнату вошла моя мама. Я увидел ее отражение в зеркале и обернулся.
– Здравствуй, Роберт – она была немного напуганной.
– Здравствуй, мама, я видел вертолет Севы – сказал я.
Мои апартаменты находились на самом верхнем, пятом этаже дворца.
– Он уже подлетел ко входу – сказала мама, приглядываясь к садившемуся вертолету.
– Ты пойдешь со мной?
– Нет, мне нужно кое-какие метео-наблюдения провести – мама слегка помедлила, вглядываясь в окно – а почему там только Сева? Где Генри?
– Ладно, пойду и все разузнаю! – сказал я.
Я вышел к лифту. Дело в том, что к пещерам Сева полетел не один, но с нашим геологом-американцем, прикрепленным к миссии, почтенным Генри Савасом. На лифте я спустился в конференц-холл. Там уже стояли мой отец и Сева.
– Здравствуй, пап, здравствуй, Сева. Ну как успехи? – осведомился я у друга.
– Сева говорит, пустынники отказываются работать – начал мой отец – требуют кого-то из старшего командного состава.
– Я оставил Генри в южной пещере. Аборигены осваивают наш КАМАЗ, но они хотят иметь процент с добычи меланжа, чтобы товары кое-какие у торговцев покупать.