— Кора, я тоже спать хочу. У профессиональных вояк должен же быть навык быстрого засыпания в любых условиях!
— Ты совсем охамел? - безобидно ругнулась Кора, поудобней устраиваясь в накрывших ее руках. -И вообще, я фермер.
— Тогда тем более.
— Да ты правда распоясался! Мне в моей же постели хамить! - притворное возмущение дало выход сдерживаемому и скрываемому напряжению. Джейс прекрасно знал, что он делает, а главное, что для его шкуры риск нулевой. Кора это все отчетливо понимала и с благодарностью приняла игру.
— Ну а как я смогу служить моей госпоже, если я не выспался?
— Выгоню. Выпорю, а потом выгоню, и спи где хочешь, - пригрозила она в ответ, прижимаясь лопатками к его крепкой горячей груди, любовно поглаживая перекинутую через ее плечо сильную руку Джейса.
— Ага, - безропотно согласился парень, целуя замершую на подушке лохматую голову. - С утра так первым делом.
Сколько раз приходилось отвлекать на себя внимание того, кто, мягко говоря, не в духе, и кто стоял намного выше него в иерархии. Каждый раз это заканчивалось болью, унижением, глубокой обидой. Но по какой-то непонятной причине сейчас Джейс применил все тот же старый прием, не опасаясь никаких последствий. Даже шутливое переругивание не оставило никакого неприятного осадка. Прием сработал, и легче стало всем, как ни странно. Похоже, в присутствие Коры он переставал стесняться не только внешних шрамов, но и внутренних, если уже мог так подставляться и даже принимать безобидную перебранку на тему наказания. Это было и приятно, и страшно. О том, куда этот путь мог завести, думать совсем не хотелось.
*Исп. - Иисус, Мария и Иосиф
Глава 24
О своей разведывательной миссии Кора не распространялась. Домашним были даны четкие инструкции на время ее отсутствия не покидать ферму и не принимать визитеров. На все звонки по ее душу отвечать, что она в поле, и придумывать всяческие правдоподобные отмазки, почему она не может перезвонить. До участка, где предположительно и произошел сброс химикатов, решено было добираться на лошадях, в основном следуя руслу притока. Привлекать внимание к походу, передвигаясь по дорогам, она не собиралась. По этой же причине она рискнула не предупреждать соседей о проходе через их земли. Это было грубым нарушением не только законов, но и правил приличия, но цель была важнее условностей. Сохранялся риск, что их могут выследить или просто случайно обнаружить. В таком случае любой местный землевладелец сначала стрелял, а потом задавал вопросы, но при должных мерах предосторожности Кора надеялась проскользнуть незамеченной.
Кора ехала на своем мышастом, Джейс - на привычной ему гнедой кобыле. Все необходимое для похода и разведки несла до поры до времени третья лошадь, - спокойная и выносливая бурая кобыла, - которую попеременно вел в поводу один из всадников. Берега реки выстилал либо слой гальки, либо плотная, почти окаменелая глина. С учетом минусовых температур, на таком промерзлом и твердом грунте лошади почти не оставляли четких следов. По крайней мере, не настолько очевидных, чтобы соседи забили тревогу и начали патрулировать свои земли в поисках скотокрадов.
Маленький разведотряд беспрепятственно следовал своим маршрутом, минуя временно заброшенные пастбища, где теперь вместо коров и лошадей виднелись лишь очистные установки, зловеще мигающие красными и белыми лампочками. В бурлящих водах отравленной реки также часто попадались фильтрационные установки. Однако нигде рядом с техникой не было заметно человеческого присутствия.
Для самих себя и для лошадей воду пропускали через небольшой походный фильтр, оставшийся у Коры со времен службы. Это отнимало довольно много времени каждый раз, потому что фильтр был рассчитан на потребности одного солдата, а не двух человек и трех лошадей. И все же, это было лучше, чем ничего. Труднее было воспрепятствовать попыткам лошадей попастись на отравленной траве. Все-таки очистители еще не до конца убрали заразу из земли, а рисковать животными в походе было нельзя. Приходилось бороться с лошадиными инстинктами, пока Кора не сдалась и не навесила на всех трех коняг специально прихваченные с собой конские намордники. Теперь животным светило есть только прихваченный с собой корм.
Ехали они не торопясь. На твердом грунте суставы лошадей получали большую нагрузку и гнать их было опасно. Где было возможно, отряд срезал путь, но даже в лучшем случае им удавалось преодолеть не более пятнадцати миль (примерно 24 км) в день. Все это время двое всадников почти не разговаривали, вслушиваясь и всматриваясь в окрестности. Несмотря на их непринужденные позы в седле, можно было уловить подспудное напряжение, создаваемое необходимостью постоянно поддерживать бдительность.
Джейсу не приходилось слишком часто сталкиваться с походами в дикой природе. Доводилось ловить пару "клиентов" в "медвежьих углах", бывало, что и сам скрывался в какой-нибудь удаленной хижине в лесах, да и в детстве отец тренировал их с братом в природных условиях. Но все-таки большую часть времени он жил и работал в городе или в космосе. Для Коры же, по всей видимости, их теперешний поход не был ничем новым или непривычным.
Все имевшееся у них снаряжение было тщательно подобрано, среди взятых вещей часто попадались чисто армейские элементы экипировки, а также проверенное временем экспедиционное снаряжение. Все эти вещи явно хорошо послужили самой Коре и, видимо, ее родителям, и собирались прослужить как минимум еще столько же.
Днем путники могли развести огонь из нанесенных половодьем и высушенных до белизны сучьев. При свете солнца такой костер, не дававший дыма, заметить было сложно. А вот вечером приходилось пользоваться не пропускавшей изнутри света палаткой и простейшей печкой, напоминавшей больше пирамидку из металлических пластин.
Они почти ничего не говорили все это время. Несколько фраз исключительно по делу, не более. Молчание их не обременяло, они и так понимали друг друга. Когда вечерами Кора подсаживалась к нему, чтобы он обнял ее за плечи и прижал к себе, даря иллюзию защищенности, разве нужно ей было озвучивать свои тревоги, страхи, свою потребность в его поддержке? Нет, конечно. Да и толку озвучивать такие вещи не было, слова казались даже чем-то, что может навредить, ведь дело касалось уязвимости каждого из них. Один хотел ненадолго снять с себя бремя обстоятельств, другому необходимо было почувствовать себя опорой и защитой, их обмен не нуждался в комментариях.
Преодолев примерно пятьдесят миль по сельскохозяйственным землям, они наконец дошли до предгорья. Именно здесь, где бежавший от бьющих выше ключей и ледников приток Рио Верде торил свой путь меж причудливо изрытых ветром скал и осыпей, надлежало искать следы преступления. Лошадям все труднее давалась дорога среди камней, но до искомого места они-таки своих седоков довезли.
Неладное в ландшафте заметила имевшая более наметанный глаз Кора. Путь потока был отмечен недавними наносами щебня и песка, а также характерными глубокими бороздами, оставленными водой, достаточно свежими и четкими. Из одной из сумок Кора достала специальный анализатор, которым пользовалась еще ее мать. Прибор имел пистолетную ручку, большой экран, на который выводились результаты анализа и металлический щуп длинной с ладонь. Кора загнала щуп в место, где предположительно прошел заряженный химикатами поток, и молча показала монитор Джейсу. Он понял, что результат соответствует ее ожиданиям больше по лицу хозяйки, чем по списку веществ. В химии он был не силен, зато умел читать некоторых людей.
Для верности Кора сняла еще несколько проб в разных местах, но сомнений не оставалось, они пришли к нужной точке. Лошадей отвели чуть выше по течению, где земля и вода не были отравлены. Нашли укромное место, где у стреноженных животных была возможность пастись и подходить к воде и меньше риска оступиться на камнях. Для верности вокруг отведенной им площадки натянули веревку - не ахти какое препятствие, но вместе с путами на ногах должно сработать.