– Ты должен был приехать завтра…
– Разумеется, – хмыкнул он.
– Прекрати, – возвысила я голос и вдруг неожиданно для самой себя решила пожаловаться. – Ромочка, – сказала я отчаянно, – я нашла труп. Точнее, его нашла Женька, но я его тоже нашла, потому что нырнула вслед за Веркой, а она там лежала так страшно… бледная, и волосы запутались вокруг коряги. – Вспомнив эту жуткую сцену, я заревела, а Роман Андреевич нахмурился, отлепился от косяка и торопливо шагнул ко мне.
– Эй, в чем дело? – спросил он тревожно.
– Мы нашли утопленницу, молодую женщину. Вчера после обеда на Большом омуте. А сегодня с утра пришлось ехать в райцентр, ведь это мы первыми наткнулись на нее… – Тут я заревела по-настоящему. Роман Андреевич прижал меня к могучей груди и принялся утешать.
На это ушло примерно часа полтора, после чего мы приготовили ужин, предварительно посетив магазин, и торжественно отметили возвращение супруга из командировки. Разумеется, я успела в деталях рассказать о постигшем нас несчастье. Роман Андреевич был потрясен, сочувствовал мне изо всех сил и даже попросил прощения за скверное поведение при встрече. Я с готовностью простила, потому что достоинства моего мужа перевешивают кое-какие его недостатки, а Женька вообще утверждает, что неревнивых мужей в природе не водится и обращать внимание на всякие глупости не стоит.
Вечер мы провели очень мило, и я поняла, чего мне не хватало все эти две недели, а не хватало совсем немногого: чтобы Роман Андреевич был дома, а не в очередной опасной командировке, и пусть даже встречает меня своим дурацким «Где ты была?». Это все-таки лучше, чем две недели без него… Подобные мысли увели меня довольно далеко от недавней трагедии, так что вспомнила я о ней только утром, да и то после звонка Женьки.
Она позвонила в половине девятого, когда мы с Романом Андреевичем спали и не планировали просыпаться еще по крайней мере час.
– Ужас, да? – спросила Женька, забыв поздороваться.
– Разумеется, – разозлилась я, взглянув на часы. – Приличные люди еще спят.
– Да ладно… Она мне приснилась. Может, мне у тебя пожить? Вдвоем как-то спокойнее.
– Втроем, – поправила я.
– Ромашка вернулся? – неизвестно чему порадовалась Женька, то есть радоваться ей не следовало, если она всерьез собиралась водвориться в моей квартире, потому что Роман Андреевич неизменно выступал категорически против подобных намерений.
– Вернулся, – ответила я, косясь на мужа, который продолжал симулировать сон, хотя уши навострил и, разумеется, все слышал.
– Хорошо, – вновь порадовалась Женька. – Теперь я хоть за тебя спокойна.
– В каком смысле? – нахмурилась я.
– В том, что ночью тебе должно быть не страшно, если твой бравый подполковник дрыхнет рядом… Слышь, Анфиса, пусть Ромик узнает, кто она такая.
– Кто? – не сразу поняла я.
– Ну, женщина эта.
– Зачем тебе? Думаешь, если узнаешь, она сниться перестанет?
– Не в этом дело…
– А в чем?
– Отвяжись, интересно просто. И участковый сказал, может, не утонула она вовсе, может, это убийство?
Не успела я ответить, как Роман Андреевич вырвал из моих рук телефонную трубку и рявкнул:
– Трупами должна милиция заниматься, им за это деньги платят!
– Ты что орешь, родной? – удивилась Женька. – Я ж просто интересуюсь…
– Знаю я вас, – разволновался супруг. – Затеете расследование. Мало мне головной боли на работе, так еще дома никакого покоя. Трупы – дело милиции, твое дело – статейки в газетку писать, а Анфисино – детективы. Вот и напрягайтесь, а трупами меня больше не волнуйте. – С этими словами он швырнул трубку и грозно посмотрел на меня, как будто я собиралась возражать. А я и не собиралась вовсе, правда, за завтраком, глядя в окно, вспомнила, как женщина лежала на дне со спутанными волосами, и…
– Ромочка, – позвала я ласково. – Может, действительно стоит позвонить?
– Куда? – ехидно спросил он.
– Ну… у тебя же есть возможность узнать…
– Нет у меня никаких возможностей, – зарычал он, – а ваши замашки частных сыщиков действуют мне на нервы!
Я надула губы и обиженно замолчала. Роман Андреевич швырнул вилку, посуровел еще больше, а потом сказал:
– Анфиса, сию минуту пообещай мне, что ты оставишь этот труп в покое.
– Что за глупость ты говоришь? – возмутилась я.
– Не заговаривай мне зубы. Допустим, Женька твоя совсем дура, и ей просто нечем заняться, вот она и открыла любительское сыскное бюро, но у тебя-то есть я, вот мной и займись, пожалуйста. К тому же не далее как вчера ты жаловалась, что работать даже не начинала, а рукопись обязана сдать до десятого октября.
– У меня еще уйма времени.
– Отлично, – кивнул он. – А у меня целая неделя отдыха. – И продолжил с лучезарной улыбкой: – Махнем на юг?
– Махнем, – сразу же согласилась я.
Он подошел ко мне, опустился рядышком на колени и заявил:
– Заметано. – После чего погрозил пальцем и добавил: – И никаких трупов. Обещаешь?
– Обещаю, – кивнула я.
На следующий день мы улетели на юг, где и пробыли семь дней. Домой вернулись поздно вечером, дорога изрядно меня утомила, и, приняв душ, я сразу же завалилась спать. Звонок поднял нас в половине первого ночи. Конечно, звонила Женька. Трубку снял Роман Андреевич с намерением высказать наболевшее, но неожиданно для меня, забыв свой богатый лексикон, молча выслушал сообщение и повернулся ко мне:
– Анфиса, звонит Женька, говорит, у Веры неприятности, что-то с дочкой.
Я схватила трубку и испуганно пробормотала:
– Что случилось?
– Дела хреновые, – бесцветным голосом сообщила Женька. – Ребенок пропал.
– Как пропал? – растерялась я.
– Как дети пропадают? Гуляла во дворе и вдруг исчезла. В милицию сообщили, толку пока никакого.
– Господи… нам приехать?
– Приезжай, хоть и не знаю зачем. Сидим у Верки в полном составе и зубами клацаем…
– Когда это случилось?
– Вчера после обеда. Я тебе без конца звонила…
– Да мы только-только приехали и сразу спать.