— Это все? — спросил он равнодушно.
— А разве этого мало? — сказал он почти угрожающим тоном. — Слушайте, я ведь делаю это не ради шутки. Люди здесь могут строить церковь для облегчения своих душ и выставлять напоказ свое благочестие. Но для меня это не имеет значения. Моей душе нужны доллары. Я говорю вам это, потому что вы ведете такую игру, которая доставляет мне эти доллары. Если ваша игра будет проиграна, то я ухожу с дороги, но пока вы ведете ее успешно, я остаюсь в Скалистых Ручьях. Весь мир не кончается для меня в этой долине, и в противном случае — я покину вас. Помните это!
Чарли вдруг вскочил и ударил кулаком по прилавку так, что стаканы зазвенели.
— Файльс? — вскричал он. — Всюду Файльс! Неужели я никогда не перестану слышать это ненавистное имя?.. Вы думаете, что знаете? Но вы ничего не знаете, ничего!..
И прежде, чем О’Брайн опомнился, Чарли выскочил из кабачка.
Глава XXIV
Душа человека
Стемнело. На западе бледная полоса света постепенно меркла, поглощаемая бархатистым сумраком летней ночи. Луны не было, но усыпанный звездами небесный свод бросал мерцающий свет на долину, лежащую в тени. Между деревьями мелькал местами желтоватый свет ламп, зажженных в домах, наполовину скрытых в зелени.
Из густой группы деревьев, растущих высоко на северном склоне долины, вышел какой-то человек и начал спускаться вниз. Его движения были медленные, усталые и даже слегка боязливые, точно он пробирался тайком. Несколько минут он простоял неподвижно, глядя на фигуру женщины, быстро двигающейся по крутой тропинке, ведущей к старому молитвенному дому. Очертания ее фигуры были неясно видны в мерцающем звездном свете, но она приближалась, и он различал ее голос, напевающий какую-то старинную песенку. Очевидно, она не думала, что кто-нибудь может следить за нею и что ее движения представляют для кого-нибудь интерес.
Дойдя до молитвенного дома, она остановилась, и человек, наблюдающий за нею, услыхал стук ключа, вставляемого в замок. Пение прекратилось. В следующий момент он услышал скрип отворяемой двери, и женская фигура исчезла внутри здания. Следивший за ней мужчина вышел из кустов на дорогу и пошел к молитвенному дому, стараясь идти сбоку по траве, чтобы заглушить звук шагов.
Усталость как будто совсем прошла у него, и он с напряженным вниманием смотрел на старое здание, пережившее столько превращений, пока не сделалось, наконец, домом молитвенных собраний. Старые, покрытые штукатуркой стены этого дома были толщиной в фут, и длинная тростниковая крыша тоже была очень толста и тяжела. Здание это было пережитком тех времен, когда люди и звери сражались на общей арене на жизнь и смерть.
Дойдя до здания, человек осторожно продвигался вокруг стен, пока не пришел к окну. Оно было закрыто и задернуто занавеской. Он отошел к другому окну; оно было открыто наполовину, и хотя занавеска была опущена, но оставалась щель, через которую виднелась полоса света. Человек прижался лицом к этому отверстию и тихо, почти шепотом, позвал:
— Кэт!.. Кэт!.. Это я, Чарли! Я… я поджидал вас. Мне необходимо поговорить с вами.
И в ответ послышались быстрые шаги по полу комнаты, занавеска на окне была отдернута, и в следующий момент Кэт появилась по другую сторону окна. Ее красивые глаза, освещенные тусклым светом лампы, вопросительно смотрели на него, и грудь ее тяжело дышала. Но заметив его бледность и налитые кровью глаза, она все же ласково улыбнулась ему.
— Вы до смерти напугали меня, — сказала она. — Скажите, зачем вы поджидали меня здесь?
Чарли потупил глаза и пробормотал:
— Я… я думал, что вы придете сюда вечером!.. Мне надо было поговорить с вами… наедине. Могу я обойти кругом к двери?
После минутного колебания Кэт ответила:
— Да, если вы непременно решили увидеть меня здесь.
Чарли не стал дожидаться. Дверь находилась на другой стороне дома, против деревни, лежащей внизу. Когда он открыл дверь, то внутри здания царила темень.
— Сквозняк потушил лампу, — сказала Кэт. — Есть у вас спички?
Чарли запер дверь и зажег лампу, Кэт поставила ее на постамент, и помещение осветилось. Белые, неровно выбеленные стены свидетельствовали о древности строения. Окна были маленькие с деревянными рамами и помещались в нишах толстых стен, напоминая амбразуры средневековой крепости. Длинная покатая крыша поддерживалась тяжелыми необтесанными балками.
Раньше они образовывали нечто вроде чердака, но потом он был уничтожен, для того чтобы увеличить пространство для воздуха, так как на молитвенных собраниях скоплялось довольно много народа. В дальнем углу зала находилось два пюпитра, нечто вроде алтаря и за одним из пюпитров дешевый гармониум[6]. По стенам были развешаны картонные плакаты с разными религиозными изречениями, а на полу стояли рядами деревянные скамьи.
6