— У кого есть ножницы для проволоки? — Все молчали. Заметив рукоятку ножниц, торчавшую из кармана Сима, она обратилась к нему:
— Дай мне ножницы, Сим, я сама перережу проволоку.
— Если вы это сделаете, мисс Декстер, — сказал Горман спокойно, — мне придется заставить этих молодцев чинить изгородь снова. Только напрасная потеря времени.
Девушка поняла, что спорить бесполезно.
— Жаль, что я не мужчина, — досадливо сказала она, словно подчеркивая, что ее пол мешает ей действовать как бы она того хотела. Но ответ Гормана вывел ее из себя окончательно.
— Мне тоже жаль, мисс! — сказал тот холодно.
Их глаза встретились, и ни один из них не отводил упорного взгляда. Зрачки девушки сузились, темные ресницы дрожали от возбуждения. Перегнувшись с седла, она сказала так тихо, что никто, кроме Гормана, ее не слышал:
— Я ненавижу вас, Горман, — проговорила она. — Видит Бог, как я вас ненавижу!
Разумеется, по глазам Гормана она поняла, что, будь она мужчиной, его действия были бы иными, и только то, что она — женщина, спасает ее от должного наказания. Ее слова он встретил сдержанной усмешкой. Она чувствовала, что пускает в ход женское оружие, бесполезное и смешное в этом споре. И что это оружие вызывает в нем насмешку. Задыхаясь от гнева, она попыталась еще раз овладеть положением, хозяином которого сделался этот спокойный молодой человек.
— Вы — вы наемный убийца! — гневно крикнула она. — Право на этот водопой принадлежало нашей ферме еще до того, как отец купил ее. Вы еще и вор — вор и убийца! Более тридцати моих коров сдохли от яда, подсыпанного вами!
— От яда? — непритворно удивился Горман.
— Да, от яда. Мышьяк подмешали в каменную соль. Животные слизали ее и умерли в страшных мучениях. По-вашему, это не убийство?
— Видите ли, мисс, — сказал Горман, — я только вчера приехал, и меня приветствовала вот эта достойная пара, занятая сейчас починкой изгороди, Вы не можете винить меня в том, что ваш скот был отравлен. Я также убежден, что Джим Марсден неспособен на подобную гнусность. Поверьте, мне искренне жаль ни в чем неповинную скотину. Марсден меня не нанимал, но я во всем его замещаю. К сожалению, он все еще не пришел в себя, и я не имею ни малейшего понятия о том, почему он распорядился огородить водоем. Поскольку, я понимаю, все шло хорошо до тех пор, пока вы не поссорились…
— Поссорились? Я никогда не унижу себя настолько, чтобы ссориться с человеком, нет, с такой пародией на человека, как Джим Марсден…
— Постойте немного, — голос Гормана прозвучал резко, и в глазах появилось выражение, заставившее Сэлли Декстер оборвать свою тираду, а Горман продолжал: — постойте, мисс. Вы говорите о человеке, который стал моим другом уже тогда, когда вы еще под стол пешком ходили. Повторяю, мне искренне жаль, что вы не мужчина, а то я заставил бы вас доказать ваши слова или жестоко расплатиться за них.
— Я могу доказать их!
— Я предпочитаю узнать раньше все подробности от Джима, — сказал Горман сухо. — И не потому, что он мой друг, а потому, что он честный человек, с какой бы стороны вы на него ни посмотрели. В одном я уверен: Джим не из тех, кто затеял бы ссору с женщиной, и не из тех, кто лишил бы воды скотину, издыхающую от жажды. С другой стороны, он никогда не поступится своим правом.
— Круг «Д» имеет все права на водоем! — с жаром воскликнула девушка.
— Это ваше мнение, мисс Декстер! Кому принадлежат права по закону — решит суд. А пока что мы знаем, что скот был отравлен, что проволока в изгороди перерезана, что были стычки, не говоря уже о том, что Джима подстрелили из засады.
— Ваш Джексон подстрелил Грегори в темноте, — воскликнула девушка, — выстрелил первым и ранил его в руку.
Джексон и Грегори переглянулись. До сих пор они молчаливо прислушивались к спору девушки с Горманом, не принимая в нем участия, но вполне готовые принять таковое словом или делом.
— Право не знаю, кто выстрелил первым, — вмешался Джексон. — Мы оба были возбуждены и нервничали. Однако, думается, что если б я ранил Грегори в правую руку, вряд ли он мог бы прострелить мне потом ухо. По всей вероятности, мы выстрелили одновременно.
— Правильно! — подтвердил Грегори.
Сэлли Декстер взглянула на него сердито. Потом снова обратилась к Горману:
— Вы обвиняете меня в покушении на Джима Марсдена?
— Нет, мисс Декстер, я вас ни в чем не обвиняю. Я спросил вас, не знаете ли вы, кто это сделал, и вы сказали, к моему полному удовлетворению, что не знаете. Я также не обвиняю кого-либо из ваших ковбоев. Есть у вас двое — вот эта пара, любезно помогающая мне починить изгородь, которая способна на такое покушение. Выстрелить в человека, будучи уверенным в своей собственной безопасности, — как раз в их характере. Но насколько я знаю, они случайно оказались на вашей ферме и к тому же доказали свою непричастность к покушению. Но не в этом дело. Вернемся к вопросу о водопое. Положим, мы установим перемирие. Пусть ваша скотина пользуется водой до тех пор, пока суд не установит точно, кому принадлежит водоем. Затем, мы будем считать, что ни вы, ни ваши ковбои не причастны к покушению на Джима, а вы поверьте моему честному слову, что мы не виновны в отравлении вашего скота. Что вы об этом думаете? Заключим перемирие. Враждебные действия прекратим и постараемся совместно выяснить — кто стрелял в Джима и кто отравил скот.