— Знаете, господа, — сказал Куртис, на минуту отрываясь от стакана, — я хотел бы послушать, что сказали бы миссис Робертс и Роусон, когда увидели бы нашего приятеля Робертса, с такой жадностью поглощающего пунш на медвежьем жиру!
— Роусон может убираться… куда ему угодно, — возразил тот, выпивая третий стакан кулиса и уже начиная чувствовать его действие. — Клянусь, что отныне я не позволю ему вмешиваться в мои дела. Я предоставил ему свою жену и дочь, пусть он делает с ними, что хочет, или, вернее, что они хотят, чтоб он с ними делал.
— Мне кажется, что они это делают уже и без вашего согласия! — возразил Куртис.
— Да, и это мне не особенно нравится. Ханжа Роусон с его вечно постной рожей мне не особенно по душе.
— Однако он, по-видимому, влюблен в вашу дочь и…
— И через месяц, их свадьба. Впрочем, мне все равно! — сказал Робертс.
— Послушайте, джентльмены, — сказал неугомонный Баренс, — в былое время я страстно влюбился в одну женщину из Сент-Луиса. Как-то мне пришлось по торговым делам отправиться к рекам Миссури и Йелоустон. Каждые три дня я получал от нее по нежному посланию, которых мне, однако, из-за нехватки времени не удавалось читать. И представьте себе, с какой пылкой страстью были написаны эти письма! Коща я открыл сумку, где они лежали, там оказался лишь пепел, и больше ничего!
— Вот это анекдот! — расхохотались все присутствующие. — Браво, Баренс!
— Перестаньте шуметь, джентльмены! — вмешался любитель охоты, торговец. — Теперь уже поздно, пора бы и на боковую. Ведь завтра придется рано вставать, а я чертовски умаялся за день.
— Да, — сказал Робертс, вставая со стула и подходя к окну. — Звезды уже ярко сияют на небе. По-моему, уже половина одиннадцатого.
— Еще минутку, господа! — воскликнул Гарпер. — Уж если зашла речь о любви, то я расскажу вам об одной истории с моим отцом, который в молодости был большой дока по этой части. Лет восемнадцати он отколол такую штуку: посватался разом за трех сестер, и не зная, как выпутаться из беды, попросту сбежал. И вот однажды в Филадельфии зашел он к одному квакеру, оказавшемуся, к несчастью, братом этих девушек. Квакер[9] сразу узнал отца, но не подал вида, а пригласил обедать. После обеда, сославшись на спешные дела, хозяин ушел, намереваясь захватить полицейского и арестовать гостя. Угадайте теперь, что он нашел дома, когда вернулся с констеблем?
— Да ничего особенного, по моему, — ответил Барнес. — Вероятно, ваш брат снова сбежал.
— Сбежать-то сбежал, да не один, а с женой квакера!
— Удивляюсь, до чего может завраться человек! — сказал Баренс на ухо Куртису.
— Теперь, господа, можно и на покой. Где у вас спальня, Баренс?
— Спальня? Ну, это довольно затруднительный вопрос! Вот здесь у меня стоят три кровати. На одной спят мои дочери, на другой — яс женой, а на третью, по-моему, должны лечь те, кто постарше — Робертс и Гарпер. Куртис и Гарфорд расположатся на полу на шкурах. Ассовум тоже, вероятно, последует вашему примеру.
Краснокожий, весь вечер молчавший, очевидно, не находя никакого удовольствия в фантастических рассказах Гарпера и Баренса, большими глотками пил виски. Когда все стали собираться спать, он завернулся в одеяло и пошел было к разостланным на полу шкурам, но у камина как-то подозрительно споткнулся и чуть не упал.
— Эге, любезный, — заметил шутливо Гарпер, — никак виски ударило тебе в голову?
— Никогда не следует обременять ни себя, ни своего желудка лишней ношей, — сказал индеец, и растягиваясь на своем импровизированном ложе, — но добрый глоток виски никогда не лишний!
С этими поучительными словами краснокожий повернулся на бок и тотчас же захрапел.
— Вам все равно, с какой стороны спать? — спросил Гарпер у Робертса, раздеваясь.
— Нет! — машинально отвечал фермер.
— Так ложитесь под кровать! — рассмеялся Гарпер, укладываясь на постель.
Робертс счел за лучшее последовать примеру своего приятеля, уже храпевшего вовсю, и растянулся рядом с ним. Несколько минут спустя, в хижине Баренса раздавался только могучий храп усталых охотников да треск догоравших в камине поленьев.
Ночь прошла совершенно спокойно, за исключением только того, что выведенный из терпения возней пробравшихся в хижину со двора собак Куртис вскочил с постели, ругаясь на чем свет стоит, и выгнал их наружу.
Глава VIII
Кровавые следы. Труп
9
Квакеры — христианская община, возникшая в 1647 году в Англии. Не имеет священников, называет себя «христианским обществом друзей» или «исповедниками света»; признавая главные положения протестантизма, верит в озарение внутренним светом, не имеет священников, отвергает литургию (богослужение), таинства, присягу, военную службу; занимается благотворительностью. Община квакеров в настоящее время насчитывает более 200 тысяч членов, главным образом в США, Англии и странах Восточной Африки.