«Куда он тащится? Хочет довести меня до квартиры или рассчитывает, что я приведу его к Астаэли? — он краем глаза косился на шпиона: тот весьма убедительно валял дурака, притворяясь, будто газета с репортажем о последних достижениях правительства глубоко и искренне его волнует. — Надо как-то от него отделаться… к тому же, существует вероятность, что он скумекает, куда я переехал».
Он свернул на другую улицу, ведущую к Отделу: возле правительственных зданий всегда вертелись люди, и толпа смогла бы укрыть его в дневное время. Ночью, когда посторонних здесь почти не наблюдалось, попасться полиции было легче лёгкого. Сейчас он водил за нос и полицаев, и стражу, и кровь у него бурлила от волнения. Шпион всё не отставал.
Возле Отдела стояла, отвернувшись от окон примерно на сорок градусов, небольшая телега, гружённая яблоками. Дэраэль нашарил в кармане средних размеров камень и незаметно швырнул его в ветхую ткань, закрывавшую внутренность телеги. Второй камень, крупнее, перешиб деревяшку, удерживавшую заднюю часть яблочного ящика: и вот хилые зелёные фрукты со сморщенной кожурой запрыгали по истрескавшимся камням.
— Я-яблоки! — восторженно ахнул мужчина рядом с Дэраэлем.
— Где?..
— Какие яблоки?
— Хватайте быстрее!
Как легко было раствориться в этом гомонящем столпотворении!..
Несколько десятков метров Дэраэль прошел, не оборачиваясь. Ощущение слежки, неприятно сдавливавшее голову, медленно его отпустило. Остановившись, он оглянулся себе за плечо: шедшая позади девушка хихикнула, прикрываясь серым платком, и быстро прошмыгнула мимо.
Нет, и впрямь никого. Однако в сердце у него по-прежнему ныло щемящее беспокойство.
Быстрым шагом он вошёл в тихий, унылый серый домишко. Под лестницей целовались оборванные парень и девушка, ступени устилали осколки битых бутылок, раздавленные сигареты и нестерпимый, густой табачный дым. Отмеряя шаги, Дэраэль чувствовал, как всё быстрее и нетерпеливее становится стук его сердца.
Дверь с лёгким скрипом открылась перед ним. Молчание.
Кинжал сверкнул в его руке. Запоздалое понимание проступило сквозь сонную вуаль, окутавшую разум.
Шпионы на входе куда-то исчезли…
Он резко подался назад. Быстрый ли вздох его выдал, звон оружия или стон двери — было уже неважно. В комнате раздались шаги. Три чёрных силуэта застыли напротив него, и он онемел.
— Ты попался, Дэраэль Таболт, — сказала холодным голосом девушка из Отдела писцов, та самая, кого Дэраэль отключил однажды в зале.
Плечом к плечу с ней стоял огромный, звероподобный мужчина с длинной гривой пепельных волос и чудовищным шрамом через всю щёку. В руке у мужчины сверкал длинный ятаган — а под лезвием ятагана трепетала тонкая грязная шея Картеса. Рот его был заткнут кляпом, руки крепко связаны за спиной — а в глазах застыл холодным занавесом ужас.
— Тебе придется ответить на несколько наших вопросов, если ты не хочешь, чтобы мы его убили, — почти весело промолвил мужчина, придвигая ятаган к шее Картеса. — А ты, я вижу, этого действительно не хочешь…
Глава 7. Побег
Астаэль хмуро смотрела в грязное окно. Её похитители запрещали ей подходить к стеклу близко, а, тем более, прижиматься к нему, они были бы рады, если бы их пленница вообще не знала, где она находится. Но Астаэль была упрямой, и если она хотела чего-либо добиться, то получала это. Если бы она была слабохарактерной и зависимой, ей не удалось бы взобраться на такой ответственный пост на своей любимой родине. Если бы она струсила от угроз Дэраэля или страшилок Касиада, то собственная мать с презрением отвернулась бы от неё как от слабачки. Астаэль понимала, что её существование скрывают ради её же собственного блага, и всё-таки даже в прибранной, хотя бедной, комнате без всякого собеседника ей было невыносимо тоскливо. Она подкрадывалась к подоконнику, укладывала на него подбородок и пристально начинала рассматривать серую улицу. Здесь, в Секторе, один день был до боли похож на другой, а времени суток практически не существовало: трудно было его определить, так как и днём, и ночью переулки здесь покрывал густой серый туман. Астаэль тем не менее не надоедало это зрелище: всё же она наблюдала за чем-то новым и непознанным, чего она раньше никогда не встречала. Женщины здесь любили выставлять напоказ свои прелести, едва прикрываясь серыми тряпками, а мужчины ходили быстро, опустив головы и ссутулив плечи. У всех у них был тёмный цвет одежды, кроме стражников: те, в ярко-синей форме и с кривыми мечами на боку, в любое время суток стояли на углу улицы, словно два безмолвных болванчика. Астаэль считала, что они спят на работе, поскольку на её появление у Касиада дома они не обратили ни малейшего внимания. Стражники всегда вели себя так, будто бы они находились в глубокой спячке, и за то время, что Астаэль за ними наблюдала, они ни разу не повернули головы, не шаркнули ногой и даже не высморкались, как это любили делать прохожие, хватаясь за крылья носа двумя пальцами и наклоняясь к мостовой.