- А разве реально существуют герои, подвиги, абсолютные злодеи и тому подобное? – вдруг, как-то мелочно придираясь к знаниям и опыту доктора Артура, спросил я, хотя ответ меня и волновал, так, по крайней мере, мне казалось.
- А что же есть тогда?
- Экстремальные ситуации, нарушающие ритм жизни среды обитания и изменяющие модели поведения биологических существ. Есть безрассудство называемое «отвагой» и…
- Это ты о себе?
- Не понял? Нет, скорее всего…
- Двенадцатилетний мальчик с палкой в руке защищает своё право быть свободным и бросается на своих обидчиков – крутых парней, числом и ростом больше него, да и возрастом старше. Разве это не героизм?
- Вы шутите? Это же глупость была! Мальчишество!
- Не знаю. Я в аналогичной ситуации просто дал обчистить свои карманы и сумку. После чего до сих пор чувствую себя неуютно. И даже сейчас не знаю, что было бы правильней: дать себя обчистить или по морде двум-трём наглецам.
Наступила пауза, а за ней и назревавший эпилог нашей беседы.
- Понимаешь, каждый день мы что-то делаем, не придавая этому значения. Но в мире всё так тесно связано, что наши поступки, слова, а иногда, молчание – могут стать подвигом, примером образцом для подражания, знаменем борьбы с врагами. Но даже, если не брать во внимание конфликты между людьми, преодоление человеком самого себя, по-моему, есть подвиг. Помнишь сказку про гадкого утёнка. С внешними изменениями пришло и внутреннее преображение пришла сила и красота. Всё это сделал восходивший по ступеням свободы и самораскрытия дух. Возможно, этого я и жду от тебя, Марти?
- Я постараюсь, доктор Артур, - уже без злобы, сарказма и максимализма ответил я своему врачу и, думаю, учителю, наставнику.