При движении он накрылся трупом весьма крупного дага целиком скрывшись за ним, так что, даже видя перемещение киборги принимали его за своего и не стреляли. Только одно плохо механический боец с пушкой не стоит на месте, а все время ходит ходуном и дергается. Василий, тем не менее, сумел на сей раз аккуратно подползти к роботу и перепрограммировать машину.
— Теперь мой дружок действуй. Только смотри живых не перепутай с мертвым железом.
А всем остальным я предлагаю отползти, не стоит рисковать своими жизнями.
Подобно предложение было весьма своевременным, так как под пушку попал еще один солдат, грудь пробило насквозь снарядом. Не смотря на риск, другие бойцы его отволокли. Постепенно стягиваясь в исходную точку. Другие электронные терминаторы были за программированы не стрелять в своих, по этому истребление напоминало выкорчевку сорной травы, подошел, выстрелил. Когда последний робот был уничтожен, перевербованные киберсолдаты двинулись к своим «нанимателям».
Олимпиада, видя, что бойцы готовы открыть огонь, подала команду:
— Отставить огонь, теперь это свои. Вторая беспрецедентная атака отбита, будем считать потери.
— Видно не мало будет. — Высказал предположение Антон.
Рота потеряла девятнадцать убитыми и примерно половину состава раненными, причем пятеро настолько тяжело, что они не могли сражаться.
— Примерно каждый четвертый у нас выбыл. — Олимпиада невольно набежавшую на ресницу слезу. — Жаль ребят.
— Хороший был бой, вероятно Янешь захочет просмотреть запись.
— О нем говоришь, ну конечно, он боевой, как и все мальчишки.
— Мужчины должны нести основное бремя войны.
— Не все порой и рохли встречаются! Вот, например, у нас в классе был один, так его даже девчонки тырили.
— А вас не били, вы какие-то слишком умные и «дохловатые»?
— Нет, у нас ценили живость ума, не все решали кулаки.
— Ну конечно, сейчас не средние века, да и игры вы надеюсь, играть умеете.
— В стратегии с удовольствием, любого рода, исторические, экономические, космические, вселенские, созидательные, антиматематические.
— Я тоже их люблю, хотя реальная война реалистичнее и веселее, а ты Вася, почему грустный?
— У меня ребро сломано.
— Надо лечь и успокоиться, я тебе вколю укол, и все зарастет. Ведь это очень сложно вести войну и не разу не пораниться. Ведь если стратегию проигрываешь, то боли не испытываешь!
— Это, смотря какую, есть такие военные квесты, что очень больно бьет током или нейтронами неумехе! Мы с братом именно такие и предпочитаем играть. — Ответил Антон.
— Ну, тогда я пас. Хотя посмотрите, самолетик летит. — Олимпиада указала в сторону где раздавался гул.
Действительно винтокрылый аэроплан мчался со стороны конфедератов. Он был выкрашен в голубой цвет, легко прыгая по воздушным волнам. На нем была изображена смешная эмблема человечка из детского мультика и состоящего из пузырей знаменитого Зинин Кроха, в одной руке он держал шприц, а в другой зажигалку.
— Собьем его или пожалеем? — Спросил Антон.
— А может это наш разведчик, или Янешь возвращается, на него это очень похоже.
— Да нашему малышу вполне по силам угнать такой примитивный самолет, а мальчик очень любит боевые эффекты.
— Тогда подпустим его поближе, но будем начеку.
Аэроплан приблизился, сделал эффектную мертвую петлю, потом резко спикировал на траншеи, в этот момент из его брюха вылетел цилиндр и грохнулся вниз.
— Разбежались, это бомба! — Успела крикнуть Олимпиада, но и без ее возгласа все поняли опасность и ринулись в разные стороны.
Громыхнуло с большой силой. Образовалась воронка, кое-кого задело осколками. Олимпиада выстрелила в хвост и простелила бензобаки. Открыли огонь и другие бойцы. Аэроплан загорелся, ушел в штопор. Летчик едва успел катапультироваться.
— Не стрелять, взять его живым! — Крикнула девушка.
Дисциплинированные солдаты послушались. Тем более что летчик был слишком маленьким и судя по фигурке человеком.
— Что за карлик! — ругнулся сержант. — Мы не думали, что у конфедератов такие крохи есть.
Олимпиада прервала:
— При задержании сильно не бить.
Маленький человечек выхватил пистолет и стал стрелять, но его пули легко отскакивали от бронекостюмов солдат. Тогда он прыгнул и попытался швырнуть гранату, но его опередили прапорщик Скобелев выбил «игрушку» из рук, потом отшвырнул ее почти на сто метров, а двое рядовых схватило карлика за руки и подняла над головой.
— А он легкий. — Сказали они.
Скобелев подскочил, сорвав шлем.
— Посмотрим на твою уродливую харю, и врезал оплеуху. Потом глянул на лицо и оторопел. На него испуганными глазами смотрела девочка лет десяти-одиннадцати. У нее было три косы, раскрашенные под цвет флага конфедерации, а на лице вздувался свежий синяк.
— Извините! — Невнятно пробормотал Скобелев.
— Вы мужлан, сударь! — Строго произнесла не дрогнувшим голосом девочка.
— Вот черт, что с ней.
Олимпиада подскочила к ним.
— Для начала свяжите, а потом разберемся, может, потребуем выкуп или отправим в детский дом.
Девочка дрогнула из, ее карманов извлекли несколько обойм мелких патронов, жевательные резинки и карты местности, а также не работающий плазмо-комп. Потом девочку привязали за ножку к столбу.
Тут выяснилось, что в результате взрыва бомбы погибло трое тяжелораненых солдат из них лейтенант Береза.
— Вот гадина, была бы он взрослой я ее пристрелил! — Пробормотал Скобелев. — А так давайте отшлепаем.
— А хорошо ли российскому солдату бить ребенка.
— Ой, какие нежности, меня отец в детстве порол за всякую мелочь, а это убийца. С нее вообще кожу живьем содрать надо и солью посыпать.
— Она сейчас военнопленный, и бить ее равносильно пытке. А пытать согласно инструкции можно лишь в самом крайнем случае, когда необходимо вырвать важные сведения.
— Вот давайте их выбьем. — Скобелев грозно сверкнул глазами. — Вот у меня есть хорошая плетка.
— А что может знать маленькая девочка, это уже похоже на месть. Кроме того, если с ней правильно поговорить, она и так все расскажет.
— Повесьте ее тогда вниз головой. Это заметно улучшает память.
— Ты что изверг, садист, не дам так издеваться над ребенком. Солдаты вздерните, его самого вверх ногами будет знать, как издеваться над беззащитными людьми.
Воины заколебались, с одной стороны приказ, а другой стороны многие сочувствовали и поддерживали Скобелева.
— А может не надо! — Послышались голоса.
— Надо ведь дисциплина должна быть! Или вы не понимаете, что значит приказ! Тем более что за один час с ним ничего не сделается.
Последний аргумент перевесил все остальные и прапорщику накинули на ноги петлю, вздернув вверх, он впрочем, не сопротивлялся.
— Ты еще будешь жалеть, что так мягко поступила с врагом.
— Может быть, но я не пойду против своей совести. Да и мы не воюем с детьми.
— Скажи это Янешу!
Василий заметил:
— Янешь давно не подавал о себе вестей. Может быть, мне съездить за ним и проведать.
Олимпиада одернула:
— Не хватало еще тебя потерять, вдохновение ощутили, вы лучше теперь рассчитайте, как повысить эффективность силового поля, а я поговорю с девочкой.
— Так может послать других солдат?
— Взрослые вызовут слишком большие подозрения, нет, я верю в нашего мальчика. Да и где его найдешь в столь большом городе.
— Там где больше трупов, там наш Гаврош.
Олимпиада погрозила пальцем и подошла к девочке.
— Ты говоришь по-русски?
Маленькая диверсантка молчала.
— Жаль, что ты такая не образованная и глупая что нашего могучего языка не знаешь.
— И вовсе я не глупая и ваш гнусный язык знаю. И ни какой он не могучий, а очень сложный в одних падежах можно запутаться.
— Вот как? Очень даже может быть. Я сама в школе с ним мучалась.