Сашка очень переживал, что редко кто из детей соглашался принимать его в свои игры. Его ровесники были ему мало интересны, а подростки возраста Мити только подкалывали и смеялись над ним, но долго не позволяли находится в своей компании. Но именно эта возрастная категория более всего и была по душе Саши, еще не взрослые, но уже по своим интересам, поведению и манере держаться, они как бы подчеркивали и показывали всем своим видом, что, мол, мы то уже большие и не вам нас учить, как нам нужно жить. Он часто ходил к развалинам и, спрятавшись где-нибудь в кустах, подолгу наблюдал за ними из своего укрытия, более всего в жизни мечтая, оказаться среди них. Иногда он прокрадывался к ним со стороны развалин сельсовета, и тогда затаившись на втором этаже, ему было хорошо слышно все их речи, шутки и заразительный громкий смех. Но в тот раз он что-то расслабился и, потеряв бдительность, оступившись, случайно толкнул ногой кусок кирпича, который провалился в расселину и с грохотом обрушился на пол. Именно эта компания более всего и занимала Сашку, и казалось ему самой достойной и веселой. Особенно же ему нравился Митя, наверное, он чувствовал в нем какую-то особость, что он тоже, как и Сашка не такой как все остальные дети. Он часто видел Митю в одиночестве, особенно последние год или два, и заметил что он, наверное, один из всех детей станицы с какой-то радостью и энтузиазмом посещает монастырь и подолгу общается там с Евдокимом. Саша тоже несколько раз встречался с этим человеком, и Евдоким произвел на него положительное впечатление. В отличие от остальных взрослых и даже детей, Саша не увидел в Евдокиме никакого высокомерного отношения к себе. Евдоким разговаривал с ним словно равный с равным, без сюсюканья и усмешек, и Саше это понравилось, он сразу почувствовал себя взрослым и самодостаточным. Но Саша так и не сблизился с Евдокимом, потому что в монастыре бывал очень редко. Отношение его родителей к церкви, да и вообще к религии, было не то чтобы скептическое – а откровенно враждебное и презрительное. Его родители, не раз разговаривая между собой, высказывались о Боге и Его мироздании, укоризненно и претенциозно: «если Бог есть, то почему в мире столько зла?», «религия это способ и инструмент управления массами», «мы что зря институты кончали, чтобы потом еще заниматься этим мракобесием?» и все в таком роде, и так далее, и тому подобное. Но главное, что заметил бы во всех этих претензиях и умозаключениях внимательный наблюдатель, это обида: если Ты существуешь на самом деле, то как Ты мог поступить так с нашим ребенком?! Сашка слышал все эти разговоры своих родителей и они западали в его душу, в подсознание, и он уже не мог смотреть на возвышающиеся над Доном купола и кресты, без чувства недоверия и некой внутренне ощущаемой лжи.
Однажды оказавшись в монастыре и встретив там Евдокима, Сашка совершенно бесхитростно спросил у него:
– Дядь, а родители говорят, что у вас здесь одни лжецы и дураки?..
Евдоким улыбнулся и немного подумав, ответил:
– Ну-у, а-то неж!.. Разве умный, правдивый человек может верить в любовь и считать ее главной целью и ценностью жизни?.. – потом ухмыляясь, поинтересовался. – Вот ты Саш родителей своих любишь?
– Да, – закивал Саша.
– Ну вот эта любовь в тебе и есть проявление Бога. Жить ради кого-то, а если будет нужно, то и умереть ради него, вот эта любовь и есть Бог!
И немного подумав, посмотрев на Сашку, как бы взвешивая – стоит не стоит, поймет не поймет, добавил:
– Нет больше той любви, как кто положит душу свою за други своя! Живи ради других и будешь с Богом, а Бог будет с тобой. Понимаешь?
– Понимаю.., – ответил он кивая и задал новый вопрос: – А в церковь ходить нужно обязательно?
– В церковь?.. В церковь ходить и нужно и обязательно… Но нужно и родителей слушаться и любить. Вот если будешь делать и то и другое. И самое главное любить папку с мамкой и не расстраивать, вот тогда и все у тебя в жизни будет, так как нужно. А там Бог даст, и все остальное приложится: как, чего и куда…
Сашка не очень понял последние слова, но слова о Боге который есть любовь и в ней проявляется, ему понравились, и он уже ходил и мечтал. Как будет всю свою жизнь жить ради других и отдаст за них свою жизнь. Но думать о смерти, было как-то странно и непривычно, да и совсем не хотелось. Поэтому Сашка решил, что будет просто жить ради других. Но с чего начать и как это сделать не знал, а поэтому – жил как прежде, жил – как живется.