И Алексей писал, писал необычно медленно, подолгу задумываясь над каждым словом. Закончив, улыбнулся чему-то, сложил исписанный листок вдвое и побежал к штабным блиндажам. Нет, не почтальона искал Каширин, другого человека — комсорга лейтенанта Шалбаева. Повстречав, протянул листок и тихо произнес: «Прошу разобрать…»
10 января 1945 года младшему сержанту Каширину вручили комсомольский билет. Коротко ответил Алексей на рукопожатие полковника:
— Я знаю, что такое комсомол, и доверие его оправдаю.
На рассвете 23 января солдат разбудила артиллерийская канонада — предвестница нового наступления. А чуть рассвело, ринулись на врага.
Но атака захлебнулась: ожила огневая точка противника. Фашистский пулеметчик, укрывшись в дзоте, вел сильный огонь с рассеиванием по фронту. Пехотинцы залегли. А медлить никак нельзя…
Фашист строчил и строчил. Гибли товарищи… И вдруг все замерли. Воины заметили впереди себя бойца, ползущего по глубокому снегу. Он оторвался от цепи уже метров на пятьдесят. Что задумал смельчак?
Боец полз и полз дальше. Снег мешал ему, но и помогал, укрывая от неприятеля. Продвинувшись вдоль проволочного заграждения, он подобрался к дзоту с правой стороны. Достигнув цели, приподнялся на колени, пустил в амбразуру автоматную очередь.
Не помогло. Отполз в сторону, изготовился и лежа бросил две гранаты. После их взрыва на какой-то миг воцарилась тишина. Но уцелел и на этот раз проклятый фашист. Опять застрочил по цепи наших стрелков.
Такой наглости нельзя было прощать. Во что бы то ни стало надо заставить замолчать пулемет сейчас же. Но как? Чем? В руках только автомат…
И решился боец на такое, от чего все это время мысленно оберегали его товарищи. Он резко выпрямился и, кинувшись вперед, навалился грудью на амбразуру дзота.
Прозвучало несколько приглушенных выстрелов. Смолкла пулеметная трескотня. И тотчас же могучее «ура» потрясло воздух.
Рота ворвалась в траншеи врага. Группа бойцов отделилась от общей цепи и устремилась к притихшему дзоту. Подняли солдаты смельчака, взглянули с надеждой ему в лицо. Не верилось, что все уже кончено. Прядь волос выбилась из-под ушанки, ветер играл ею, как живой, но губы бойца были намертво сжаты. Расстегнули ватник, гимнастерку, припали к груди. Поздно…
Молча извлекли товарищи из кармана гимнастерки окровавленный комсомольский билет. И пошел он бережно из рук в руки, от командира роты к командиру полка, а от него к начальнику политотдела. Склонил седой полковник голову над комсомольской книжечкой павшего бойца, взял в руки перо и крупными буквами написал наискось по билету:
«Погиб, как герой. Своим телом заглушил огневую точку врага и обеспечил выполнение задачи роты. Слава комсомольцу Каширину!»
Да, этим героем был Алеша… Алексей Иванович Каширин.
О подвиге юного пехотинца узнал командующий фронтом маршал Советского Союза Л. А. Говоров. Он собственноручно подписал особый наградной лист:
«…Алексей Каширин, отважный воин-суворовец, повторивший бессмертный подвиг Александра Матросова, пожертвовал своей жизнью во имя победы нашей Родины над немецко-фашистскими захватчиками.
Младший сержант Каширин достоин высшей награды нашей Родины».
И благодарная Родина увековечила имя своего отважного сына. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 июня 1945 года младшему сержанту Алексею Ивановичу Каширину посмертно присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
С войны боевые друзья Каширина вернулись в уральский гарнизон. Но и отсюда не переставали идти письма родным героя.
И вот однажды Анна Дмитриевна получила неожиданно радостное известие о том, что ее сын специальным приказом министра обороны Союза ССР навечно зачислен в списки первой роты родной ему Краснознаменной Н-ской части.
Спустя некоторое время воины пригласили к себе в гости мать Алексея, его брата Константина. Они охотно приняли приглашение. Приезд гостей совпал с проведением зачетных стрельб. После мастерской стрельбы рядового Валерия Кучкина поддался боевому азарту и брат героя Константин Иванович.
— А нельзя ли мне попробовать? — обратился он к командиру. — На фронте частенько приходилось лежать за пулеметом. Проверить надо, не разучился ли…
И вот руки бывшего фронтовика-разведчика привычно легли на боевое оружие. Тщательно прицелившись, Константин Каширин выпустил первую очередь. Небольшой недолет. Умело введя корректуру, еще нажал на спуск, и цель снята.