Почти сутки четверо храбрецов — Бучковский, Агапов, Фролов и Русанов отбивались от окруживших их врагов. Оставались считанные снаряды, на исходе были патроны, а фашисты все бросались и бросались в атаку. И до тех пор, пока у «Пионера» были снаряды и патроны, обожженный, израненный советский танк оставался неприступной крепостью для фашистов. Они видели искалеченную машину, с победными криками бежали к ней. Но атаки захлебывались. «Пионер» встречал врагов смертоносным огнем.
Когда советские танки, разгромив фашистов, прорвались к «Пионеру», он был уже мертв. Гусеницы у танка были порваны, ствол пулемета погнут, броня в нескольких местах пробита, исцарапана пулями и осколками снарядов. Вокруг танка валялись трупы фашистов, четыре разбитых пушки, две минометных батареи, исковерканные пулеметы. На почтительном расстоянии, опустив хоботы пушек к земле, стояли два сожженных танка. Это была работа «Пионера».
В стволе пистолета лейтенанта Бучковского лежала записка. Танкисты писали:
«Дорогие товарищи по оружию! Нам очень тяжело расставаться с жизнью. Но война есть война, и мы умираем с полным сознанием выполненного долга перед Родиной. Просим вас передать нашим друзьям, подарившим нам боевую машину, что их наказ и свою клятву уральцам мы выполнили. Жаль, что воевали мало. Уничтожайте врага, гоните его на запад без устали, пока мир не будет спасен от фашизма. Мстите врагу.
Вот и вся короткая, но славная история Челябинского танка и его славного экипажа с гордым именем «Пионер».
С. Оборский
РЕЛИКВИЯ БРАТСТВА
Уважаемые товарищи!
Я получил Ваше письмо. Очень рад, что Вы включаете в сборник очерки Валентина Чернова.
Согласен с Вашим предложением включить в сборник и мой очерк «Реликвия братства», опубликованный в газете «Известия». Для меня это большая честь.
С братским приветом!
Март, 1965 г.
г. Прага.
…В день Первого мая у одного из окон дворца «Коруна» стоял мужчина и смотрел на ликующие колонны пражан, непрерывно движущиеся по Вацлавской площади. Мужчина был глубоко взволнован. Он всматривался в лица людей и, хотя не понимал слов песен, видел в их глазах ту же радость и ту же взволнованность, что владели им. Это был иностранец, однако не чувствовавший себя чужим в древнем городе на берегу Влтавы. В этот день праздника трудящихся каждый из сотен тысяч демонстрантов был ему близок, словно родной брат.
Этот мужчина впервые побывал в Праге в мае 1945 года. Однако начнем рассказ о нем с самого начала. Речь пойдет об одной из самых удивительных историй, которые я знаю.
…Это случилось вскоре после освобождения нашей страны Советской Армией. На пражской площади собрались тысячи трудящихся. Над их головами реяли чехословацкие и советские флаги, однако среди собравшихся царила торжественная тишина. Вдруг тишину нарушил могучий рев мотора, и на гранитный постамент, окруженный со всех сторон людьми, въехал советский танк, первый танк, прибывший на помощь борющейся Праге на рассвете 9 мая 1945 года.
Быть может, тогда никто из участвовавших в этом торжестве не знал его истории. Было лишь известно, что он первым ворвался в Прагу, спас жизнь защитникам баррикад, что на своем пути сокрушал гитлеровцев и прокладывал путь советским воинам и что в неравном бою с превосходящими силами противника он был подожжен. Имена героев, погибших в этом танке, были неизвестны.
Прошли годы… В Праге много памятников большой исторической ценности. Однако танк № 23 для пражан стал самым дорогим символом благодарности и любви чехословацких трудящихся к освободителям республики. Люди приносили сюда цветы, отцы приводили сыновей и рассказывали им о богатырях, спасших жизнь Праге. Пионеры давали перед ним торжественное обещание…
В мае 1960 года в Москве на факультете журналистики МГУ студенты сдавали экзамены. Среди них был уже немолодой человек — челябинский журналист Валентин Чернов. Дни были напряженные. Экзамен следовал за экзаменом.
Однажды Чернов увидел фотографию в руках своего чехословацкого друга, и у него даже дух захватило. Это была обычная открытка, которыми обыкновенно обмениваются товарищи. Однако Чернов прямо-таки вырвал ее из рук своего друга. На снимке был изображен танк на гранитном постаменте, и на башне танка белел номер «23».