Она бредёт по городу, расцветающему огнями и ночными вывесками, кутаясь в пальто и неосознанно ёжа плечи. Весь привычный образ уверенности куда-то исчезает, оставив после себя лишь бесконечную усталость и невыразимую пустоту.
Уснуть этой ночью не выходит.
***
-… и ещё я думаю, что… — Фредди вдруг обрывает сам себя, обернувшись к Флоренс. — Флоренс, всё хорошо? Флоренс?
— Что? — она головой встряхивает, в эту реальность возвращаясь. — Прости, я просто…
…Просто пытаюсь найти в зелени твоих радужек хоть какой-то ответ.
Просто мне страшно признаться в собственной слабости даже самой себе.
Просто я боюсь стать разменной пешкой в одной из твоих игр.
Просто… всё совсем не просто.
— Флоренс, что? — он смотрит растерянно, ближе подходит, перед её креслом опускаясь, чтобы в глаза прямо смотреть, но она взгляд отводит. — Говори же.
— Останься? — выдыхает она прежде, чем успевает себя остановить, и глаза вскидывает, пытаясь что-то в его прочесть.
Фредди теряется ещё больше на долгий миг, непонимание ярко в радужках искрится, а потом… потом всё неуловимо меняется. Он кивает и
Остаётся.
========== Жара ==========
Жара оказывается настолько невыносимой, что не спасают ни открытые настежь окна, пытающиеся заманить в дом хоть немного свежего воздуха, ни холодная вода, нагревающаяся почти мгновенно, ни незамысловатые вентиляторы.
Флоренс упрямо сидит, склонившись над шахматной доской, и пытается собрать воедино расплывающиеся мысли. Получается, если честно, не очень. Она обречённо роняет голову на руки, тяжело выдыхая. Местный климат ей определённо не нравится.
На тихий хлопок входной двери, она не шевелится, поскольку сразу узнаёт осторожные по-кошачьи шаги. Лишь вяло и неопределённо взмахивает рукой на последующий за скрипом стула вопрос:
— Флоренс, ты как?
Едва слышный стук фигуры по доске, спустя несколько минут, кажется Флоренс оглушающим взрывом. Она поднимает голову, фокусируя чуть мутноватый взгляд и тут же замечая перемену. Вскинув возмущённый взгляд, она натыкается на смеющуюся лукавую зелень чужих радужек.
— Тебя вообще что-нибудь может отвлечь от шахмат? Как ты ориентируешься, когда дышать элементарно нечем?
Фредди плечами пожимает, опуская глаза на доску.
— Не знаю. Меня они, наверное, сейчас только и отвлекают от жары.
Флоренс тихо стонет и уверенным жестом роняет короля, сдаваясь. От Фредди недовольство почти осязаемое чувствуется. Флоренс кладёт голову на стол и глаза прикрывает. Слышит, как Фредди куда-то отходит, а потом назад возвращается.
— Ты что?! — вскрикивает она, вскидываясь.
Фредди смеётся, снова брызгая холодной водой ей на открытые шею и плечи. Флоренс ловит оживший зелёный взгляд и хитро прищуривается.
Вскакивает, ловко чашку с водой вырывая и в ответ Фредди водой обливая. Смеётся и убегает, слыша тихую ругань вслед.
Они так по дому бегают, дурачась, добрые полчаса, пока, мокрые и взъерошенные не падают устало прямо на пол. Флоренс совершенно не понимает, откуда только силы на всё это взялись.
Она на бок переворачивается, замечая золотые искорки возле зрачков глаз напротив. Руку тянет, кончиками пальцев со лба тёмную чёлку убирая, замечая, как Фредди под её прикосновение подставляется, глаза прикрывая. Она складку между бровей разглаживает, по скуле, выступающей, проводит, ямочки на щеках от улыбки мягкой очерчивает. Флоренс бесконечно любит и дорожит такими мгновениями, как это, когда Фредди снимает все маски, оставаясь открытым и по-домашнему тёплым.
— Знаешь, я ошибся, — бормочет он спустя несколько минут уютной тишины.
— В чём?
— Ты лучше шахмат отвлекаешь от жары.
— Я польщена, — тихо смеётся она, прижимаясь губами к его виску и слыша почти кошачье мурчание.
***
Вечером Фредди вытаскивает Флоренс гулять под её отчаянное ворчание, что она хочет лежать и ничего не делать, наслаждаясь столь кратким временем прохлады.
Однако, устроившись в парке прямо на траве возле небольшого озера, от которого сейчас веяло живительной свежестью, Флоренс замолкает, впервые за весь день вдыхая полной грудью. Расслабляется, откидываясь Фредди на грудь. Тот обнимает её за талию, будто пряча, и Флоренс разом оставляют мысли о назойливых людях, которые могут узнать и начать лезть.
Она прислушивается к ровному дыханию за спиной, глядя на зажигающиеся серебристые звёзды на тёмно-синем небе, чувствует родное тепло и ощущает себя целиком и полностью счастливой в данный момент времени.
========== Эмоции ==========
Фредди впервые видел, чтобы Флоренс теряла контроль над ситуацией. Обычно это ему выпадала роль взрывного, эмоционального шахматиста, сводящего с ума всех вокруг. Но сегодня — сейчас — он буквально слышал обратный отсчёт до того момента, когда вечно уравновешенная на людях Флоренс сорвётся.
Было начало очередного (Фредди не видел смысла их считать) турнира по шахматам, и встреча с оппонентами произошла чуть раньше официального открытия. Пользуясь тем, что рядом не было ни зрителей, ни судей секундант одного из участников решил проявить характер и сразу начал разговор с фразы: «А что девушка забыла среди секундантов?».
Фредди хотел ответить. Причём не словами, а ударом, но помнил данное ещё только утром Флоренс обещание «вести себя достойно» и лишь сжал зубы, тихо зашипев. Флоренс достоинства не теряла, отвечая так же колко, но постепенно некоторые фразы с другой стороны начинали откровенно переходить границы.
Фредди сделал шаг вперёд, заметив краем глаза, как дёрнулась Флоренс, и перехватив её взгляд, в котором легко читалось: «Не надо, они этого и добиваются, не надо». Но Фредди лишь едва заметно покачал головой, выходя вперёд и закрывая собой Флоренс.
Из того, что Флоренс и её обидчик и так стояли совсем близко, распалённые спором, Фредди оказался почти нос к носу с резко отпрянувшим мужчиной. У Фредди в зелени глаз искрилось настолько неподдельное бешенство, что хотелось исчезнуть.
— Я не собираюсь срывать мероприятие, но советую вам замолчать сейчас, если хотите уйти отсюда целым, — тихо, но отчётливо проговорил Фредди, задавливая в горле звериный рык.
— Это… Это угроза?! — задыхаясь от возмущения прохрипел секундант.
— Это обещание, — так же ровно ответил Фредди и обернулся, услышав, как их позвали в зал.
Во время турнира он то и дело ловил на себе пышущий недовольством взгляд, на который иногда отвечал ледяной, острой зеленью своего. Шахматиста этого секунданта он разгромил с мрачным удовлетворением, довольно урчащим внутри. Лишь к концу партии он понял, что Флоренс старательно на него не смотрела.
— Флоренс, всё хорошо? — он поймал её за предплечье сразу же, как они оказались вдали от чужих глаз зрителей и журналистов.
— Да, — тихо ответила она, выворачиваясь из его хватки.
Фредди не стал удерживать, но не поверил. Обошёл её и положил ладони ей на плечи, давая возможность уйти. Но Флоренс остановилась, закусив губу.
— Что случилось? Флоренс, посмотри на меня.
— Я чуть не сорвалась, — ответила она, неохотно поднимая на него взгляд. — Я не должна была… Я должна была справиться сама!
Она дёрнулась, порываясь отвернуться, но Фредди удержал её. Наклонился, осторожно упираясь лбом в её лоб и внимательно заглядывая в глаза. Флоренс замерла, зачарованно глядя на мягкие переливы в серой зелени.
— Ты сама меня всегда учила, что не нужно справляться со всем в одиночку, — сказал Фредди. — Я сам виноват — никогда не помогал тебе, не замечал, что нужно. Прости…
— Нет! Ты ни в чём… — перебила она его, но Фредди лишь отпустил её, отступая на шаг назад.
— Я виноват. Я должен был помогать. В отношении сегодняшнего случая тебе не за что корить себя. А вот я дурак.
— Почему? — неуверенно спросила Флоренс.