Финниган махнул рукой и ушёл в свою каюту. Последние несколько дней дались ему особенно тяжело, и дело было не только в уставших мышцах и ноющей пояснице. Ответственность за жизни друзей по капле стачивала закалённый стержень космического авантюриста. Внутренний голос Финнигана неустанно твердил, что во всех несчастьях, которые приходится преодолевать его друзьям, виноват лишь он один.
Джаред не хотел возвращаться на Землю, не хотел проживать скучную жизнь, боялся остаться без звёзд и постоянно нависавшей над ним смертельной опасности. И он не хотел оставаться один. Финниган отлично знал, что умеет заводить людей. Он, может, и не понимал, как это работает и почему какие-то его слова вселяют в людей жажду деятельности, но заметил, что друзья почти безоговорочно следуют за ним. И он сделал то, что хотел – потащил их за собой в смертельно-опасное приключение в другой, чужой, не изученный мир.
Конечно же, только Джаред был ответственен за то, что происходило и происходит с ним и его друзьями. И ему хотелось бы сознаться в своём эгоизме и в своём страхе. И ещё в том, что когда корабль «Финниган и Резник» завершил свой последний полёт, и настало время друзьям идти каждому своей дорогой, Финниган очень сильно боялся остаться один. Но разве признание облегчит страдания других?
Джаред усиленно прятал свои переживания от друзей и даже от самого себя. Его внутренний заряд иссякал. Эта борьба – борьба за здравомыслие, – отнимала все душевные силы. И Финниган медленно погружался в объятия безразличного равнодушия, запершись в своей каюте.
Глава двенадцатая, прощание
Ночь, тянувшаяся почти двадцать часов, проползла по песчаной пустыне и лениво скрылась за горизонтом. Диск Денеба, плавясь в густом ядовитом воздухе, неторопливо взбирался на небосвод. Спутницы безымянной луны висели высоко в небе прозрачными полумесяцами, над ними возвышался диск сине-зелёного гиганта с вихрями беснующихся ураганов.
Финниган неохотно открыл глаза. Он собрался уже привычным жестом потянуться в уютной постели, почесать лицо ладонями, потереть не выспавшиеся глаза… но не смог. Джаред оглядел каюту, которую подсвечивали скрытые диодные ленты по периметру потолка. Всё казалось обычным.
Однажды в юности Финнигану приснился кошмар, и только много позже психиатр объяснил ему, что это был сонный паралич. Юный Джаред лежал прикованный к постели всей тяжестью своего тела. Он не мог пошевелить ни руками, ни ногами, не мог позвать на помощь. И только лишь глаза были открыты. Но этим коварный спящий мозг юного Финнигана не ограничился. Ему вдруг стало казаться, что подвешенные под потолком его комнаты игрушечные космические корабли палят из всех своих орудий, будто схватившись в эпической битве. Юность Джареда пришлась на то время, когда учёные Королевства открыли свойства пылевого облака. Среди молодёжи Британии были популярны истории об иных мирах и цивилизациях. Джаред увлекался одной из идей, заключавшейся в том, что по ту сторону пылевого облака живёт раса разумных членистоногих. Гигантские пауки, безжалостные и беспощадные, грозили юному Джареду с многочисленных объемных постеров, которыми были обклеены стены комнаты. Пауки пускали паутину и выпускали из статичных картинок целые армии своих обмундированных сородичей, чтобы захватить обездвиженное тело Джареда. Юноша безмолвно вопил от ужаса и чуть не сошёл с ума. Через несколько минут он пришёл в сознание и уже мог шевелиться, но этот кошмар ещё долгие годы не отпускал его.
Финниган внимательно оглядел каюту по кругу сначала в одном направлении, а затем в обратном. Он откашлял утреннюю мокроту и громко произнёс:
– Это не смешно.
Голос угрожающе разнёсся по каюте. Но дело было не в этом. Голос звучал, видений не было, а значит, Финниган не спал. И вывод здесь можно было сделать только один. Безымянная луна вошла в зону максимальной близости со спутником, который господин Менингэма назвал Титаном. Это было начало.
Через полчаса изнуряющего физического труда Финнигану удалось сползти на пол и, подтягивая себя руками и помогая ногами, выползти в коридор. Откуда-то издалека слышалось недовольное бурчание.
– Человек больше столетия придумывал механизм, который будет поддерживать искусственное гравитационное поле на космических кораблях, но не потрудился создать что-нибудь создающее невесомость! Как-то дальновиднее надо быть, господа учёные!