– Это выход, – согласно кивнул Резник. – Название тоже никуда не годится. Под таким названием корабли не совершают открытия.
Джаред решительно подошёл к пульту, подключился к системе и ввёл своё название. В воздухе над столом вспыхнуло, переливаясь перламутром «Лингана».
– Так уже лучше, – заключила Антарес и уселась в своё кресло. – Займусь проверкой двигателей.
Приготовления шли полным ходом. Погрузка оборудования и продовольствия была завершена. Работники станции отрапортовали на мостик и покинули платформу.
Макс связался с центром управления полётами космопорта на орбитальной станции и подтвердил готовность.
– Лингана, – ответил центр управления, – для вашего корабля поступил звонок с Земли. Связь сможем продержать открытой в течение двух минут. Готовы принять?
Макс удивился, но подтвердил готовность.
– Джаред, – раздался в динамиках натянутый женский голос. – Джаред? Ты меня слышишь?
Финниган тяжело вздохнул и придвинулся к микрофону.
– Я здесь, Мишель, – ответил он.
– Ты снова улетаешь? Почему ты мне ничего не сказал?
– Просто всё так закрутилось… Я не думал, что всё сложиться так легко. Но мне надо лететь.
– Но почему? – воскликнула женщина с надрывом. – Почему тебе всегда надо лететь? Почему ты не можешь остаться на Земле со мной и сыном?
– Детка, это работа… – Джаред зажмурил глаза, представляя перед глазами заплаканное лицо жены. – Я должен работать.
– Работать можно и здесь. Ты просто не любишь нас, но тебе не хватает смелости сказать мне в лицо, что жизнь на задворках космоса тебе важнее собственной семьи.
– Нет, Мишель, это не так! Ты же знаешь…
– Я знаю… – девушка тяжело вздохнула. – Ты принимаешь свои таблетки?
Джаред нащупал карман с нераспечатанным флакончиком.
– Да, – выдохнул он, солгав.
Девушка на том конце тяжело вздохнула.
– Ты врёшь мне. Опять. Иначе бы ты вернулся домой. Твой сын уже почти не помнит, как ты выглядишь.
Джаред посмотрел на экран. До конца прямой связи с Землёй осталось меньше двадцати секунд.
– Детка, ты знаешь, что я делаю это всё ради тебя и ради Натана. Я вернусь, и привезу кучу денег. И больше не оставлю вас.
– Да… – вымученно вздохнула Мишель. – Только это ложь, и ты это знаешь.
– Родная, я люблю вас. Передай Натану, что папа любит его и вернётся через год. Я обещаю.
Ответа не последовало.
– Детка, ты же передашь мои слова сыну?
Джаред посмотрел на экран. Сигнал с Землёй был потерян.
Молчание на мостике прервал мягкий голос.
– Да, вышло как-то не очень красиво.
Над пультом парила голографическая голова, мерзко ухмылявшаяся всем присутствующим.
– Привет! – продолжала цифровая копия господина Менингэма. – Забавно было, ребята, когда вы решили, что меня можно «не включать».
Голова рассмеялась троящимся металлическим звуком.
– Кстати, мне нравится название. Что-то классическое… – голова нахмурилась. – ЛИН-ГА-НА. Не могу вспомнить, где я это слышал.
Команда единогласно, не сговариваясь, приняла решение игнорировать посторонний голос на мостике. Образ компьютерного человека можно было бы принять за простой сбой в системе. А раз так, то когда ему наскучит полное отсутствие внимания со стороны экипажа, программа отключиться. Наверно…
На консоли возник сигнал из центра управления.
– Лингана на старт. Приготовьтесь к сбросу через пять минут.
Платформа под звездолётом мягко раздвинулась. Магнитные стопора отпустили корабль и «Лингана», запустив двигатели, плавно вылетела в открытый космос.
– Сброс прошёл успешно, – произнёс Резник. – Центр управления, как слышите меня?
– Подтверждаем. Сброс произведён успешно. В добрый путь, Лингана.
Звездолёт встал на курс, набрал скорость и поплыл в вечной темноте космоса.
– Шеф, – обратился Макс к Беринхарту. – Мой желудок уже сводит от голода. Что сегодня на ужин?
– Порция хороших манер, я полагаю, – парировал Беринхарт.
– Ты не в духе, – констатировал Резник. – Но это не значит, что команда должна остаться голодной.
Беринхарт поднялся с места.
– Я позову команду, когда всё будет готово. Но капитан корабля, – австриец сверкнул глазами в сторону Макса, – неотрывно должен следить за курсом. Поэтому ужин ему достанется в последнюю очередь.
И не дожидаясь ответа, Беринхарт скрылся за дверью.
Джаред покинул мостик вслед за австрийцем. Ему до боли в костях хотелось остаться одному. Он спустился на нижнюю палубу и остановился у крошечного иллюминатора. Ржавеющий Марс заговорщицки подмигивал своей освещенной стороной. Земли отсюда видно не было вовсе. От этого Джареду почему-то стало легче. Сковывающая сердце боль на мгновение отступила. Ведь он не бросал свою семью. Он лишь работает на её благо. Но было ли это правдой, или Финниган старательно убеждал себя в этом, чтобы скрыть свои истинные эгоистичные мотивы.