– Автопилот настроен, – отрапортовал младший лейтенант Белооков. – Две четверти пути внесены в программу. Приближаясь к поясу Койпера, нужно будет внести оставшиеся части маршрута, чтобы достичь точки назначения.
– И это нужно будет сделать спустя… – протянула Лида.
– Двести сорок семь суток полёта, – ответил Кирилл улыбаясь.
– Отлично! Поставлю будильник, – пошутила Лида, и вся команда дружным смехом поддержала её.
Смирнов с досадой и обидой оглянулся на веселившихся подчиненных. Он чувствовал разницу в отношении команды к Лиде и к себе. Все эти ученые простофили, которым дали звания сержанта или младшего лейтенанта просто потому, что того требует устав военно-научной экспедиции, раздражали капитана, который всей душой верил и чтил кодекс военного. Смирнов бережно относился к своему звания капитана, и хотя для его получения, объективно говоря, он не сделал ничего выдающегося, всё же Смирнов считал, что заслуживает столь высокого ранга и что все вокруг обязаны его уважать.
И всё же, какую-то там девчонку, в звании всего лишь лейтенанта, команда пилотирования ценила и уважала больше их назначенного капитана.
– Отставить шуточки и веселье! – прикрикнул на команду разозлившийся капитан Смирнов. – У нас много работы до отправки. Так будьте любезны выполнять свои обязанности.
Разгневанным взглядом Смирнов обвёл членов команды. Убедившись, что те притихли и занялись делом, щелкнул каблуками магнитных ботинок, – привычка служивого человека, которая, при этом, привела к деактивации механизм магнитов, – расправив плечи, повернулся кругом, и, гулко отчеканивая шагом, удалился с мостика в свою каюту.
– Это будут долгие четыре года, – выдохнул кто-то шепотом.
Ещё спустя шестьдесят минут, после напутственной и вдохновляющей речи главы Содружества, капитан Смирнов скомандовал полную готовность. Лида включила микрофон внутренней связи и повторила команду капитана для пассажиров миссии.
Начался обратный отсчет. Огромные цифры, сменяющие друг друга на экране, озвучивал мягкий компьютерный голос.
– …Три, два, один… – отсчитывал компьютер. – На старт!
– И поехали! – закричал взволнованный капитан, пристегнувшись к своему креслу, возвышавшемуся в центре мостика.
Лида ввела в компьютер команду, и система отпустила тормоз, удерживающий каждый из четырёх двигателей. По всему кораблю прошла лёгкая, но не приятная вибрация. Двигатели вспыхнули сгорающей энергией, реактивная струя которой оттолкнула корабль от пояса астероидов. Внешние датчики зафиксировали движение, приборы на экране штурмана, сержанта Курника, стали отображать скорость корабля, значение которой возрастало в геометрической прогрессии.
– Мы достигнем нашей максимальной скорости через сорок два часа, – заключил сержант Курник взволнованным юношеским голосом.
– Все системы работают исправно, – доложил инженер машинного отделения Карл Сомович.
– Что ж друзья, – Смирнов отстегнул ремень безопасности и поднялся, чтобы с высоты своего роста произнести памятную и торжественную речь.
– Капитан, – перебила его Лида, – не стоит сейчас покидать своего кресла.
Смирнов мягко улыбнулся и надменным взглядом, какой бывает у родителей, чьи дети высказали очаровательную нелепицу, поглядел на своего заместителя.
– Отчего же, лейтенант?! Я капитан этого космического судна, и я свободен в своих словах и поступках.
Лида на мгновение прикрыла глаза, перебарывая желание саркастически посмеяться над начальником.
– Я этого нисколько не отрицаю, – произнесла Лида. – Однако я позволю себе разъяснить вам, капитан, что мы только развиваем свою скорость, в процессе чего гравитационный индуктор может сбоить. К тому же, наращивание скорости на высоких уровнях может происходить скачкообразно, от чего корабль может потряхивать. А это небезопасно для пассажиров. Потому я рекомендую вам вернуться в кресло и пристегнуть ремень безопасности.
Смирнов натянул свою надменную улыбку ещё шире, и хотя в его глазах полыхало раздражение от обилия умных слов, сказанных его подчиненной, а в глубине души он подозревал, что всё выше перечисленное Лидой может быть правдой, он, тем не менее, пренебрег предостережением, громко рассмеялся и направился к выходу с мостика. Его одолевало желание прогуляться по всему его кораблю. Смирнову нестерпимо хотелось оглядеть все вверенные в его власть владения и пообщаться со своими подчиненными, наблюдая в их лицах благоговение перед его званием и благодарность судьбе, что позволила оказаться в миссии вместе с ним.