Я замираю, мысленно отсчитывая секунды: одна, две, три, четыре… Время идет, только с отцом ничего хорошего не происходит. Он все так же бледен, кровь продолжает медленно сочиться из его жуткой раны. Я чувствую, как внутри меня начинает зреть ужас.
«Пожалуйста, не отключайся», — шепчу я про себя, замечая, как его потяжелевшие веки начинают медленно опускаться. И вот, когда последние лучи надежды угасают, отец теряет сознание.
Глубокий, оглушающий крик вырывается из моей груди, будто саму душу разрывает от боли.
— Нет, не уходи! — кричу я снова и снова над его неподвижным телом. — Я ведь только нашла тебя, ты не можешь меня оставить. Не так, не сейчас.
Егор мгновенно реагирует, прижимая меня к своей груди, обнимает, пытается успокоить, только мои рыдания не остановить. Я злюсь на саму себя, и не могу принять этой реальности.
— Это я… Я во всем виновата…
— О чем ты, Лер? Это же не ты его ранила.
— Нет, конечно. Но я слишком поздно подключилась к битве. Всего какая-то минута, и мой отец не получил бы этого ранения, и был бы сейчас жив.
— Не кори себя, дочка. Я с тобой, — раздается такой родной голос, и я не могу сдержать радости. Тепло окутывает мое сердце.
Я вижу, как его лицо возвращает нормальный здоровый оттенок, и страшная рана затягивается на глазах. Что бы там ни было налито в бутылек, это средство сработало. Чудеса, да и только!
В этот момент все страхи и сомнения растворяются, оставив только любовь и веру. Каждая секунда наполняет меня новыми ощущениями. Это не просто радостный момент, это восторг, облегчение и надежда. Я крепко обнимаю отца, и по моим щекам текут слезы счастья.
— Спасибо! — обнимаю я на радостях и Илюхина тоже. — Если бы не ты, даже страшно представить…
— А ты и не представляй, Лер. Просто верни домой моего лучшего друга, а о твоем бате я позабочусь, даже не сомневайся.
— Лучшего друга? Это он о ком? — не понимает Егор.
— Эх, ты, Ветер, столько лет вместе, и ты так просто меня забыл? Скажи еще, что Горыныча не помнишь, в это я точно не поверю.
— Горыныча… — задумывается Егор. — Не припоминаю никого знакомого с таким именем.
— Нам действительно пора, — начинаю паниковать я, теперь уже из-за Егора. Слишком стремительно он теряет связь с прежним миром. Но и за отца, который потерял много крови и сил, я тоже не могу перестать волноваться. Тот ли Илюхин человек, на которого можно положиться в этой ситуации? — Сам-то домой когда планируешь возвращаться?
Вадим осматривается по сторонам и довольно улыбается, словно увиденное успело ему приглянуться.
— Хорошо тут у вас, природа, птички вон поют. Некуда мне торопиться.
Мы с Егором переглядываемся. Ага, знал бы этот олух что тут творилось всего час назад, вряд ли ему захотелось бы остаться.
— Да и со старшей ведьмой у нас свои договоренности, — произносит он так, будто гордится этим знакомством. — Никто меня не проклинал, как Егора, и насильно в этот мир не закидывал. Сам пришел по своему желанию, тем же путем и вернусь, когда придет время. Так что не волнуйтесь за меня, и за отца своего тоже не переживай. Если надо будет, я его и на себе донесу, куда скажет.
— Что я тебе немощный что ли? Сам дойду, — поднимается на ноги отец, только его заметно пошатывает, и Илюхин вовремя подставляет свое крепкое плечо. — Ну что застыли? — подгоняет нас отец. — Поспешите! Пока Егор и самого себя не забыл.
Мы наскоро обнимаемся. В последний раз я заглядываю в такие родные глаза, повторяя, что никогда его не забуду. И мы с Егором разворачиваемся, уходим.
— Верни моего лучшего друга домой! Его там всем очень не хватает, — доносится следом голос Вадима, и я улыбаюсь сквозь слезы.
Верну, как же иначе. Вот и след моей магической паутины снова появился, и ведет нас прямиком к главному входу королевского дворца.
Высоченные двери дворца жутко скрипят, с тоской напоминая о прошедших днях его величия. В воздухе витают запахи старины. В главной зале нас встречает мрак, обилие пыли и паутины. Не сдержавшись, я громко чихаю, и мой чих разносится по всему дворцу громких эхом.
— Будь здорова, — улыбается Егор.
Знаю, здесь давно никого нет, но мне все равно неловко, словно я могла распугать здешних приведений.
Мы следуем за тонкими нитями магической паутины, которая ведет нас по пустым коридорам, подходим к неприметной лестнице и спускаемся в подвал. Здесь, в небольшом помещении, хранится старая мебель: кресла с резными завитками на ручках, обитые бархатом диваны, которые в своих складках под слоем пыли бережно хранят чужие воспоминания. Но мое внимание сразу привлекает огромное зеркало в полный рост с богато украшенной рамой. На нем след моей магической паутины и прерывается.