Охранник показал пальцем на основное здание. Артур усмехнулся - Хмельницкая вызвала в бассейн, а тут прям в дом приглашают. Он подьехал к парадной лестнице, поставил мотоцикл возле статуи какой-то безрукой женщины, слез, подошел к дверям. Те гостеприимно распахнулись.
Пожилой дворецкий в ливрее принял у Артура куртку, сдержанно поклонился, проводил в небольшую гостиную, выдержанную в фиолетовых тонах. По стенам стояли удобные кресла, в центре - стол на четыре персоны.
- Викентий Павлович примет вас через двадцать минут. Желаете что-нибудь?
- Чай, - кивнул Артур, усаживаясь за стол. - И сьесть что-нибудь, только что из ресторана, голодный жутко.
Дворецкий понимающе кивнул, и через минуту буквально принес чашку с дымящимся чаем и тарелку с пирожными.
- К сожалению, что-то более серьезное нужно готовить.
- Нормально, - Артур взял с тарелки корзиночку с взбитыми сливками, оценивающе оглядел. - То что нужно, спасибо.
- Могу я что-то еще предложить?
- Нет, - гость покачал головой, - этого вполне достаточно.
Дворецкий беззвучно удалился, оставив Артура наедине со сладостями. Тот вздохнул - на такой диете и поправиться недолго. Слизнул сливки с кусочками малины, откусил песочную основу. Камеры, сколько их тут, шесть или семь, снимали каждое его движение, не стоило разочаровывать тех, кто наблюдает, странный посетитель - лишний стресс для ни в чем не повинных работников.
Ровно через двадцать минут в фиолетовую гостиную быстрым шагом вошел сухощавый старичок с выцветшими глазами, в свободном кардигане и широких брюках. Остановился рядом с отложившим последнее пирожное юношей.
- Я могу подождать, - покачал головой старик. - Доешь.
- Спасибо, господин Майер, я уже сыт. Так отчего такая срочность, ваше сообщение застало меня врасплох.
Майер укоризненно нахмурился, мол, что ты там на себя наговариваешь, приглашающе взмахнул рукой.
- Пройдем в мой кабинет, там гораздо удобнее.
29.
Старик и юноша сидели друг напротив друга в широких невысоких кожаных креслах, с резными ножками и обтянутыми кожей подлокотниками. Стол в таком же стиле разделял их.
Старик заговорил первым.
- Эти чиппэндейловские кресла я купил после первой крупной операции, за десять тысяч пара. И рука не поднимается их поменять.
- Понимаю, - юноша кивнул головой.
- Я знаю, что это сделал ты, - Майер немного наклонился в сторону собеседника. - И Жору, и Петра, и племянницу мою. Все думали и думают, что это Толя Громов. Но Толя мертв. Так ведь?
- Зачем вы меня позвали? - не отвечая на вопрос, спросил в свою очередь Артур.
- Я не хочу ждать, - Майер поморщился. Сухая кожа на его лице сложилась в глубокие морщины. - Не знаю, зачем ты здесь, но ты явно убиваешь тех, из-за кого умер Анатолий. Мы все виноваты, пятеро, кто-то больше, кто-то меньше. Ты читал роман "Граф Монте-Кристо"?
Артур покачал головой.
- Так вот, в этом романе одного моряка арестовывают по ложному доносу. Донос составляют его приятель и брат невесты, а сосед при этом присутствует. И когда моряка арестовывают, этот сосед видит все, но не вмешивается. Потом, через много лет, моряк возвращается из заключения, внезапно разбогатев. И мстит всем - и другу, и брату невесты, и соседу, и прокурору, который вынес приговор. И их родственникам. Кроме друга - тому моряк сохраняет жизнь.
Артур улыбнулся.
- Жизнь - не роман. Помнится, сюжет этой книги гораздо глубже - там моряк, как вы его назвали, разрабатывает сложную комбинацию, при которой его враги сами себя закапывают в землю. У нас же все проще. Все, кто виноваты, умрут. Если еще не умерли.
- И я?
- Отец, - Артур слегка усмехнулся, - оставил после смерти одну вещь. Она у вас?
Старик встал, подошел к резному секретеру, открыл верхнюю полку, достал небольшой кожаный чемоданчик.
- Эта?
Артур, не ответив, положил чемоданчик на стол, открыл его. На белоснежном бархате лежали семь ножей из странного, похожего на черное стекло, материала.
- Странно, - Майер сел обратно в кресло, - твой отец умер в сельве, но про ножи ты знаешь. Я знаю, что все гораздо сложнее, чем выглядит, но обьяснить не могу. А ты?
- Анатолий Громов, - Артур взял один из ножей, полюбовался на отблески света на лезвии, - решил сделать вам подарок. Он знал, что вы были против, и даже хотели предупредить. Но не сделали это. Он дарит вам жизнь.