- Ох, - покачала головой Светлана Петровна, - что-то ты темнишь, дорогая. Ну ладно, пытать тебя не буду, мой оболтус все равно девушку обидеть не способен. Или вдруг удалось?
- Нет, - снова пискнула Маша.
- А я бы обиделась, - хмыкнула Громова. - Такая красавица выросла, а он нос воротит, паразит. Эй, Павел! Хватит дрыхнуть, спускайся. А ты кто такой?
На крик появился совсем не тот, кого звали. Невысокий молодой человек, почти мальчик, в белом халате и тапочках, стоял возле входа в гостиную и улыбался. Как ангелочек прям.
- Какого блядь хера тут творится? - медленно произнесла Светлана Петровна. - Маша, может ты обьяснишь? Хотя нет, я и так поняла. Вот почему он звонил и хотел приехать. На девушек он не смотрит.
- Восхищен вашим французским, мадам, - мальчик слегка поклонился. - Позвольте представиться, Артур.
- С тобой мы еще поговорим, Артур, - спокойно ответила Громова.
- А Павел сейчас спустится. Он принимает душ, - как ни в чем ни бывало Артур прошлепал к барной стойке, снял фужер и достал из холодильника минеральную воду. - После такого дела холодненькой водички выпить - самое оно.
Маша готова была забиться под стол при виде того, как почти всегда спокойное лицо тети Светы начало наливаться кровью. На ее памяти были несколько таких случаев, и по опыту она знала, что в этот момент лучше оказаться подальше от эпицентра скандала. Помнится, ее мать месяц заикалась после стычки с Громовой.
Артур отхлебнул пива, поморщился.
- Пиздец котенку, да?
- Что? - начала вставать со своего места Светлана Петровна.
- Так, вспомнилось. А вот и Павел.
В гостиную ввалился Паша - с мокрыми волосами, в майке и шортах.
- А, мам, привет, - помахал он рукой. - Как доехала?
- Хорошо, - голосом Громовой можно было замораживать лед. Или азот.
- Я думал, ты позже приедешь. Ведь на одиннадцать договаривались?
- В час у меня самолет из Домодедово.
- Снова в путь-дорогу, - Павел понимающе усмехнулся, залез в холодильник, достал упаковку с колбасой. - О, и продукты привезли. Цены тут, конечно, лом. Маш, тебе как спалось?
- Да, - только и могла сказать девушка, двигаясь вместе со стулом к выходу.
- А, ладно. Давайте позавтракаем, а потом поговорим.
- Чего говорить, - спокойно, выпрямившись, словно палку проглотила, сказала Громова. - И так все ясно. Ты, смотрю, с ориентацией определился?
Паша посмотрел на мать непонимающе, потом расхохотался.
- Ты про Артура что-ли? Ну да, как раз о нем и хотел поговорить. Но сначала завтрак.
Еду поглощали в полном молчании.
Маша едва дождалась, пока остальные перестанут жевать, вскочила и засобиралась.
- Ой, мне некогда, я пойду, ладно?
- Иди-иди, - мать Паши кивнула. - Нам тут есть что обсудить, и думаю, молодой девушке будет неприятно слушать те слова, что я скажу.
- Может и я пойду? - Артур сделал вид, что встает.
- Сидеть!
- Ша, уже никто никуда не идет, - согласился парень, как ни в чем ни бывало делая себе еще один бутерброд. - Вы зря не едите этот сыр, он великолепен. Нежный вкус, аромат... Нет? Ну ладно, мне больше достанется.
- Наглец, - отреагировала Громова.
Паша на все это смотрел с улыбкой. Даже головная боль, мучившая его вот уже почти полгода, немного отступила.
- Я провожу, - поднялся он. - Маш, все взяла?
- Да, - девушка готова была оставить все, лишь бы сбежать.
- Ну и отлично.
- Маме привет передавай, - Громова постучала пальцами по столу. - Вернусь из Индии, к вам заеду.
- Да, обязательно, тетя Света. Я пойду?
И не дожидаясь ответа, девушка выскочила за дверь. Паша отчего-то погрозил кулаком Артуру и вышел следом.
Оставшиеся за столом провели следующие несколько минут в молчании. Лицо Светланы Петровны ясно говорило, что ни в какие разговоры до возвращения сына она вступать не будет. А Артур, ничуть этим не смущаясь, продолжал завтракать.
Наконец мазда выехала со двора, Павел вернулся, уселся за стол, сжав руки в кулаки.
- Ну? - грозно посмотрела на него мать.
- Мама, давай еще раз. Это Артур. Артур Громов. В некотором роде родственник папы, а не то, что ты подумала.
Светлане Громовой приходилось оперировать больных под обстрелом, когда шальной снаряд, или наоборот, пущенный слишком прицельно, мог разнести операционную вместе с больными, врачами, оборудованием и медсестрами в клочки. И самообладание ей не изменяло.
Даже сейчас она просто вздрогнула.
- Толи?
- А у меня есть другой отец? - отшутился Павел. - Да, он от папы.
- Значит, это правда, - вздохнула Громова. - Это правда?