- А ну стой, - хирург подскочила сзади, схватила за плечо, развернула к себе. - Ты что тут о себе возомнил? Можешь шляться где хочешь? Что это такое?
- Документы по вчерашней девушке. Заходил в морг, забрал.
- А, ну ладно, - Марина схватила документы, пробежала глазами. Вроде все нормально, умерла от естественных причин. А то вдруг врачебная ошибка, с родственников станется заявление написать. А ей еще за ипотеку платить.
Блин, вот только забыла, и опять вспомнила, Марина от злости аж зашипела. И еще от того, что этот мелкий мерзавец стоит, лыбится, а должен давно уже покалеченный лежать. Покалеченный. Марине пришла в голову мысль.
- Слушай, - она подошла к Артуру поближе, ухватила его за край халата, потянула к себе, прошептала на ухо, - а ты себя тоже можешь лечить?
- Еще как, - подтвердил Артур. Показал на глаз, - представляешь, недели две назад какие-то хулиганы пытались меня избить, еле сбежал от них. Такой фингал был под глазом, на пол лица. Так за час его свел, правда, потом голова целый день болела...
- Ах ты мой умничка, - Марина погладила его пальцем по щеке. Она уже знала, как все обьяснит Максиму, и попробует тот что-то насчет долга сказать. Правда, придется способности парня раскрыть, а этот козырь она пока придерживала. Но все равно, правда вскроется, вон Машка - на работу выйдет, только слепой не увидит, как у нее быстро все зажило. Тут же вспомнила, что уже намекнула Вовчику на предстоящее мероприятие, надо будет что-то придумать, может быть в шутку перевести.
Артур высвободился из цепких пальцев хирурга.
- Что-то еще, Марина Валентиновна? Мне еще гипсовать двоих.
- Нет, иди.
Посмотрела вслед. Точно парень где-то спал, такой бодрый и веселый в пять утра, когда все как сонные мухи ползают на остатках кофейного топлива.
Таким же бодрым Артур был, когда выезжал с парковки на мотоцикле. Рванул по просыпающейся Москве, по еще пустынным улицам, с появившимися трамваями и троллебусами, уже полными маршрутками. Мимо газонов, покрытых сверкающим в свете фонарей инеем, светящихся окон домов. Утро четверга - отличное время. Предпоследний рабочий день, вроде бы и не последний, но почти. А потом выходные, правда, не для всех.
Домой он приехал вовремя - чтобы увидеть, как хлопает дверь на его лестничной площадке, и из Пашкиной квартиры выскакивает Маша, злая, невыспавшаяся, с большой клетчатой сумкой, пиная ее ногами.
- Пошел в жопу, козел, - заорала девушка в полуоткрытую входную дверь, захлопнула ее, от удара дверь снова распахнулась, в проеме показался Павел - в майке и семейниках.
- Маш, погоди.
- Что еще?
- Вот, - он протянул ей зубную щетку. - Ты забыла.
Девушка аж задохнулась от злости.
- Засунь ее себе знаешь куда, - заорала она. - Урод, гандон сушеный. Чтоб ты сдох!
Паша помахал Артуру рукой, аккуратно прикрыл дверь.
- Маша, - позвал девушку парень.
- Тебе что еще надо, - красная как помидор брюнетка изо всех сил ткнула пальцем в кнопку лифта, посмотрела на палец, села у стены и заплакала.
- Ноготь сломала, - пожаловалась она Артуру.
- Знаешь что, мать, пойдем-ка ко мне, - тот ухватил девушку за руку, поднял ее, - кофейку попьем, о делах наших скорбных покалякаем. А ты спать иди, - крикнул он в сторону Пашиной двери, чуть приоткрытой. Послышался вздох и щелчок замка.
- Родственные обязанности - самые тягостные, - пожаловался Маше парень, забрасывая ее сумку в прихожую и закрывая дверь. - Вроде бы друзья, дарованные природой, а толку от этой дружбы никакой, только беспокойства. Тебе капучино, латте?
Маша воткнула взгляд в кофеварку, подошла, молча поколдовала над ней и сделала две чашки отличного эспрессо.
- Слушай, у тебя талант, - попробовав кофе, признал Артур. - Я когда делаю, вот те же кнопки нажимаю, а не получается так. Почему?
Ответ на этот вопрос он выслушивал минут пять. За это время Артур успел выпить свой кофе, кофе Маши, приготовить два тоста с камамбером и сушеной вишней, достать пачку эклеров - только они смогли заткнуть на время фонтан красноречия.
Суть ответа была проста - Паша не хотел жениться.
Мария, вживаясь в роль будущей хранительницы домашнего очага, готовила, стирала и убирала, предоставив потенциальному мужу возможность смотреть на все это счастливыми глазами. Она создавала маленькие кулинарные шедевры, островки чистоты и уюта, а после этого по ночам, и не только, доказывала, что другие женщины ему, Павлу, нужны не будут от слова совсем. И даже уже наметила дату бракосочетания - на март.
А оказалось, что этот подлец просто пользовался бедной наивной девушкой, жрал в три горла, трахал ее, засирал раковину и бачок для грязного белья и ссал мимо унитаза, совершенно не собираясь ставить штамп в паспорте.