Старичок собирал свою снасть и охотно пояснял. Небольшая церквушка простояла недолго. Здесь до революции жил богатый купец. У него была единственная дочь. В этом месте она, якобы, утонула. Тело девушки не нашли, хотя искали тщательно. А потом многие стали ее видеть на другом берегу. Она могла показаться, могла исчезнуть. Бедный отец решил освятить место на том берегу, построил церквушку, мостик перебросил. Потом началась революция и гражданская война, потом церковь взорвали, мост сожгли. Фундамент и остатки кирпичных стен держались долго. Но кто-то вспомнил про прочный довоенный кирпич, подчистил остатки строения. И до этого моста добрался.
– Чего улыбаешься-то? Не веришь?
– Просто подумала, почему, если у отца сыновья, то среди них обязательно один дурак, а если дочь, то – любимица-красавица-умница, но топиться идет и русалкой становится?
Рыбак хмыкнул, но за словом в карман не полез:
– Оно как получается… Если сын дурак, то отец вроде как не виноват. У каждого мужика своя голова на плечах. А если дочь не в порядке, то считается – отец не уберег. Дочь больше балуешь. От этого ей кажется, что все мужчины, как ее отец, на любой каприз откликнутся. А в жизни получается по-другому. Хочет наказать жениха, а страдает батя. Тебя-то, небось, отец тоже жалеет.
– Еще как, – захотелось соврать Насте. – И отец, и дедушка.
Старичок поохал еще и ушел, а Настя осталась стоять и рассматривать берег реки с искореженным мостом. Где-то здесь грелись у костра гитлеровцы. Она пришла с другого берега.
Эта фраза как будто осветила ее мозг. Она. Пришла. С другого. Берега. Она родилась в другом мире и жила на другом берегу. А здесь оказалась по ошибке. Разве не казалась ей своя жизнь чужой? Разве могло быть в жизни вот так – ни отца, ни брата, ни деда, ни бабушки, ни мужа, ни любовника, ни подруги, ни ребенка? Собственная мать через раз понимает. В институте учится подруга Ольга, которая в старших классах у нее списывала. Работа – так себе… Кстати, туда опаздывать не стоит.
На работе – народу полон цех. Из этого народа – половина тех, кто тобой командует, вплоть до лаборантов. В буфет можно ходить только по очереди. А что может быть хуже еды в одиночку в общественном месте? Ремонтники – ватагой. Лаборанты – компанией. Управленцы – по парам. Только аппаратчики – по одиночке.
Настя выслушала выговор за перерасход дорогих реактивов. Андрею указали на небрежное заполнение ведомостей. Петровна недовольно хмурилась. Каждое замечание было адресовано и ей лично.
Наконец цех опустел от «лишних» людей. Можно было немного передохнуть. Андрей схватил журнал, Петровна достала из сумки спицы. Аня сидела над книжкой, но вышла вслед за Настей, когда та пошла к фильтру.
– Настя, есть разговор.
– Я сегодня всем словно мать родная. Ну, говори, что случилось.
Аня оглянулась на комнату аппаратчиков за стеклянной стеной, из которой просматривался весь цех.
– После вчерашнего разговора я подумала, что мы можем сходить в одно место. Я знаю адрес гадалки. Наши девчонки к ней бегали. Говорят, интересно.
– А что тебя смущает?
– Ну, не знаю. Я спрашивала многих. Мне кажется, что она всем говорит одно и то же. Но с другой стороны, есть случаи, когда она реально помогает. Хочется сравнить впечатление.
– А причем тут вчерашний разговор?
– Я слышала, она тоже говорит что-то про параллельные вселенные.
– Молодая тетка?
– Не очень.
– Деньги берет?
– Не просит. Уходя, оставляют, кто сколько хочет. Можно коробку конфет оставить. Пойдешь? Я созвонюсь. Без звонка может не открыть.Жила гадалка в деревянном доме, выкрашенном в коричневый цвет. Дом был построен под старину – с высоким, тоже крашеным забором, глухими воротами и ставнями. Настю с Аней впустила маленькая сухонькая старушка, показала, где разуться и повесить куртки, провела через коридор, пару комнат, обставленных мебелью годов, наверное, 50-х, и посадила их за стол с цветной скатертью. Гадалка вошла немного погодя. Вполне современная женщина. Спокойная, адекватная с виду. Одета по-домашнему, без выкрутасов. Она оглядела гостей и спросила, как их принимать – вместе или раздельно.
– Можно вместе, – поторопилась ответить за двоих Аня.
– Тогда с тебя и начнем.
Настя отсела на диван и стала наблюдать. Гадалка представилась Марианной. Спросила дату рождения. Достала карты. Заговорила общими фразами про людей, рожденных под Аниным знаком. Насте быстро надоело слушать. Она обшарила глазами книжную полку: «Травник», «Карты таро», «Хиромантия», «Практическая психология», «Дзен-буддизм», «Астрология», «Язык жестов», «Графология» – пожалуй, она бы покопалась здесь.