Поднявшись на жилую палубу, они оказались в кабинете Косатки, где стоял большой диван, пара кресел, стул и стол. И все это было завалено картами, линейками, всякой дребеденью для прокладывания курса по карте. В кресле валялась старинная подзорная труба рядом с тактическим биноклем, на диване пара циркулей, а карта на столе была придавлена секстантом и астролябией. Косатка нещадно поскидывала карты с дивана и предложила гостям присесть на “любовно очищенное от хлама” место, что гости и сделали. Злата устроилась в кресле, а Косатка осталась стоять у стола, глядя на карту, словно что-то прикидывала, а потом взяла карандаш.
— Вот смотрите, мужики, — похоже, она уже знала, как зовут ее гостей, и спрашивать не стала. Косатка ткнула в карту карандаш. — Мы вас выловили примерно вот тут, лежа в дрейфе в… час ночи по местному. Пространство прогнулось, и в воду посыпались куски обшивки, какая-то хуйня и вы двое. Ты, — она ткнула в сторону Баки карандашом, — чуть не вдоль разрубленный, а ты, — перевела карандаш на Брока, — больше на отбивную похожий. Спасибо Златке, она вас вытащила с того света. Лично у меня к вам один вопрос: какого хуя? У вас к нам, чувствую, больше. Кто начнет?
Баки был несколько озадачен подобной постановкой вопроса, да и Брок, похоже, тоже. Косатка не просто взяла быка за рога, она точно знала, чего хочет, была жесткой и требовательной. Впрочем, ее сестра была не лучше, только прятала свой стальной стержень за мягкостью поведения, но ее взгляд на Брока Баки не смог бы забыть никогда. Но теперь Баки начинал верить Злате, которая говорила о другом мире. Запах крови, жуткие клыки, которые даже спрятанные за милой улыбкой, вызывали дрожь по всему телу, и не от возбуждения. И четкая постановка вопросов. Оказывается, у них они тоже были, но удержаться Баки не мог.
— А чего нам спрашивать? Вдруг вы нас наебываете на всю длину, а мы тут, как дебилы, уши развесили и верим вам на слово, — Баки начинал понимать, что его несет, и сейчас он договориться до рукоприкладства, но Брок вовремя сжал его руку в своей, и он заткнулся.
— Статус? — еще раз, теперь уже глядя в светлые до нереальности глаза капитана, спросил Брок. — Какой у нас статус?
— Ну вам же сказали: пассажиры. Хочешь — высажу нахуй на ближайшем острове, и делай, что твоей душе угодно, мне похуй, — пожала плечами Косатка. — Могу вернуть, откуда подобрали. Я и мой корабль без вас на борту как-нибудь переживут, а вот вы без меня — не знаю.
Или это была очень хорошая игра, или Косатке реально было плевать, кто они, что они и как тут появились, да и зачем.
— Сейчас мы вот здесь, — она ткнула пальцем в чисто-голубой участок карты. — К полуночи будем проходить Карские Ворота. Там есть поселение, кажется…
— Есть, деревенька на семь домов. В прошлом году мы туда заходили, там было двадцать пять жителей, — отозвалась Злата, до этого не выказывавшая интереса к их разговору.
— Вот, раз месяца в три к ним прилетает вертушка. Вот могу вас там высадить. С голоду и холоду не подохнете, — предложила Косатка. — Ну что, будем мозги ебать друг другу или поговорим?
— Поговорим, — кивнул Брок, продолжая сжимать руку Баки, который и хотел бы пройтись по поводу происходящего, но, почему-то, верил в каждое слово, сказанное Косаткой, особенно о том, что она их может высадить туда же, откуда подобрала.
— Отлично. И первое, во что вы должны поверить, принять как данность, сожрать и не поморщиться, да похуй, как вы с этим смиритесь: вы в другом мире. И в этом мире вы, сами того не желая, уже вляпалась в одну из сторон, которые ведут давнюю пизделку за место под солнцем. Образно говоря. — Косатка прошлась вдоль стола и снова замерла рядом с ним, словно ни качка, ни некоторая неудобность позы не беспокоили ее. — Как только вы это поймете, все остальное тоже сможете принять.
Баки задумался, пытаясь понять, где их наебывают, и, глядя на Брока, был уверен, что тот думает о том же самом, вот только все сводилось к тому, что это была правда. Они в другом, очень странном мире, осталось только узнать правила игры, и они разберутся со всем, выпутаются даже из этой передряги. Осталось только выслушать Косатку со Златой, и найти способ все это проверить.
— Если вы попали в наш мир, значит кто-то еще может попасть в наш из вашего, — заговорила Злата, — а может быть, кто-то из нашего мира попадет в ваш. А в нашем мире ой как не все пушистые зайчики.
— И что же за кары египетские Вы тут нам пророчите? — едко поинтересовался Брок, как показалось Баки, сейчас уже не уверенный, что только Локи и Старк в одиночку способны сотворить пиздец.
— Давно мы никому ничего не показывали, да Злат? — качнула головой Косатка. — Ща приду.
— Я же говорила про балаганные фокусы? — напомнила Злата. — А без реквизита ничего не получится.
Она улыбалась, словно сейчас действительно будет происходить какое-то волшебное священнодейство, которого она очень ждет, и Баки это не очень нравилось, но делать было нечего, приходилось принимать те правила игры, которые им озвучивали.
Косатка вернулась быстро, неся в руках новенькую, сверкающую арматуру десятку.
— А вот и реквизит, — обрадовалась Злата, а Косатка молча, на глазах изумленных Баки и Брока завязала арматурину в хитрый морской узел.
Баки сначала не поверил увиденному, но потом скептически посмотрел на Косатку, которая держала в руках творение рук своих и улыбнулся, мол, здорово, а дальше-то что?
— А теперь развяжи, — ухмыльнулась Косатка и точно кинула завязанную узлом арматуру Баки.
Полученный им узел был тяжелым, да и материал не вызывал никаких сомнений, когда он попробовал проверить, не смеются ли над ними. Нет, узел был завязан на настоящей арматуре невысокой ладно сложенной молодой женщиной, которая довольно лыбилась выставляя на показ длинные острые клыки. И сейчас напоминала довольную собой зверюгу, завалившую дичь.
Баки чуть напрягся, но довольно легко развязал узел, аккуратно выпрямив арматуру до исходного состояния, что у него получилось почти идеально, благодаря бионической руке, и так же точно кинул ее Косатке. Та одобрительно кивнула, глядя ему в глаза.
Косатка смотрела на Баки глазами зверя: чистыми, прозрачными и безжалостными.
— Я сильная. А еще быстрая и, думаю, в спарринге в полную силу уложу тебя, — обратилась она к Баки. — А тебя, Рамлоу, я могу сломать пополам.
Косатка сказала это так, словно перечисляла, что она может приготовить на завтрак.
— Я — вампир, — в итоге припечатала она, а Брок нервно рассмеялся.
Баки обернулся к нему, но тот уже хохотал, сложившись пополам, пытаясь что-то сказать, а сам Баки подумал, что, то ли его шутку услышали, то ли он просто ослышался, потому что вампиров не бывает. Про то, что это другой мир, он и думать забыл, поглаживая по спине Брока, в ожидании, когда тот успокоится, стараясь не заржать в голос сам.
— Ну девки, — выдавил из себя Брок, продолжая дышать через раз, — ну даете. Вампир, бля. Хуир.
После этого и Баки засмеялся в голос, и они ржали минут десять, как два идиота, а женщины молча ждали, когда они навеселятся. И их выдержке можно было позавидовать, потому что, Баки был уверен, Брок уже давно бы врезал бы кулаком по столу, призывая обратить на него свое внимание. А может быть, Злата с Косаткой просто позволили им спустить таким образом нервное напряжение, которое терзало Брока с Баки неизвестностью и непониманием происходящего.
Брок еще раз хрюкнул, утирая выступившие от смеха слезы и снова поднял глаза на двух женщин.
— Поржали и будет, — сказала Косатка, когда и Брок и Баки успокоились и снова смогли воспринимать слова. — Я могу наклепать себе подобных взвод в ночь. Сильные, смелые, ебанутые и лояльные только мне бойцы, способные вырезать дивизии в ночь. Их просто так не найти, не вычислить. А потеряли одного — не страшно, его место займут десять новых. И кто быстрее приберет к рукам такую силу — тот и прав. И, если ваш ЩИТ давит на патриотизм, то Гидра предлагает и деньги. На кого идти работать? Ответ очевиден. Хотя, для таких, как я, проще заставить работать на себя. И ЩИТ, и Гидру, и национальный банк, да все, что захочешь.