Как и описано в большинстве аналогичных рассказов, моё знакомство с мотоциклами началось еще в далеком детстве, безмятежно проведенном в семидесятые годы двадцатого века, когда в светлые застойные времена двухколесное, оснащенное двигателем внутреннего сгорания транспортное средство являлось не более чем единственным способом передвижения и перемещения грузов для большинства территорий и подавляющей массы населения моей тогдашней необъятной Советской Социалистической Родины - СССР.
Отец, неплохой механик с золотыми руками и талантливой головой, как-то в один из солнечных дней где-то по великому блату почти задаром, ценою примерно в один общий годовой доход всех работающих членов нашей семьи, приобрел у самого лучшего друга Его. Иж Юпитер-3. Колясыч.
Колясыч в нашей семье сразу стал крайне востребованным движимым имуществом, так как по заведенному в незапамятные времена распорядку каждые выходные всей семьей мы дружно, на автобусах и перекладных, выдвигались на дачу, корчуя пни и выпалывая прочные корни полыни и пырея, упорно пробивающиеся сквозь плодородный слой из смеси суглинка и карьерного сланца. В то время на даче не росло ничего кроме картошки и одуванчиков, а добираться через весь город при отсутствии развитого транспортного сообщения было очень непросто.
Прокатившись первый раз в боковом прицепе типичного отечественного представителя мотоциклетной промышленности, я испытал невиданный доселе ужас и навсегда приобрел стойкий иммунитет к такому способу передвижения. Даже сейчас, по прошествии почти полстолетия, заставить меня сеть в коляску можно только под страхом неминуемой расправы или при непосредственной угрозе жизни членам моей семьи. Более леденящий животный парализующий страх я испытал только спустя лет шесть-семь, на премьере советской киноленты «Собака Баскервилей», когда в огромном темном зале кинотеатра под жуткие завывания ветра и тоскливую музыку из глубины экрана прямо мне на голову прыгнуло колоссальное светящееся фосфором зубастое чудовище. И это, заметьте, в ту светлую эпоху, когда люди слыхом не слыхивали о видеофильмах, компьютерных играх, а уж тем более всяких там мистиках и ужастиках, когда населяющие страну обыватели были просты и бесхитростны, выращивали цветы и носили панамки, вязали на спицах под убаюкивающие сказки из репродукторов и варили холодец. Правда, периодически доблестной милицией задерживались и такие, кто варил холодец вовсе даже не из свинины, а из собственных ничего не подозревающих соседей, но мы в те времена ничего такого не видели и не слышали, в передаваемые по сарафанному радио кошмары не верили и все вместе дружно строили светлое коммунистическое будущее.
По-настоящему серьезным и, по сути, единственно важным батиным увлечением были ответственные рассуждения в кругу его почитателей и единомышленников о несправедливости жизни, законодательных прорехах в государственном устройстве, бездарности и безответственности высших партийных руководителей и о том, как правильно и справедливо надо управлять нашей огромной страной. Встречи эти и общественно значимые беседы проходили обычно в суровой мужской обители типа гаража кого-нибудь из членов их дружной компании, за накрытым газеткой деревянным ящиком, под радующие слух, словно звонкие весенние дождевые капельки, наполняемые ледяной водочкой щедрой рукой граненые стаканы и нарезанные тоненькими ломтиками аппетитные кусочки тихоокеанской селедочки на черной горбушке.
Как показывает опыт многочисленных поколений как до, так и после эпохи развитого социализма, совмещать ответственные государственные дела и решение текущих мелких бытовых проблем получается далеко не всем и далеко не всегда. Так и в нашем случае, батя пал жертвой великодержавных амбиций и тихонько спился вместе со своими собутыльниками, периодически закатывая семейные скандалы и охаживая нерадивого отпрыска солдатским ремнем в целях его правильного воспитания. Мотоцикл, за все время его эксплуатации лишь несколько раз выезжавший для поездки на дачу, тихонько разваливался и гнил в каком-то из гаражей батиных далеких то ли родственников, то ли знакомых, а после так и вовсе канул куда-то на задворки истории.
Некоторое время спустя, я начал почти каждое лето проводить у своей родной тетки, отцовой сестры Людмилы, жившей вместе с мужем Виктором в довольно большом поселке Сиваки, выстроенном посредине БАМовской магистрали где-то посреди непролазной тайги Амурской области. Их дети, мои двоюродные брат Саша и сестра Галя, давно выросли и разъехались по разным городам в поисках своего житейского счастья. Саша на лето возвращался домой, помогаю отцу и матери вести огромное крестьянское хозяйство. Я, маленький городской мальчишка, с диким восторгом гонялся по двору за курами и утками, теребил за упругие смешные пятачки маленьких розовых поросят и с упоением опивался свежими коровьим молоком прямо из ведра. Вы когда-нибудь объедались до головокружения свежесозревшим настоящим маком прямо из засохших коробочек? А уж до чего потрясающим на вкус было только что сваренное тёть Людой земляничное варенье из маленьких красных приторно-сладких спелых таежных ягод, то навсегда останется в моей памяти, как одно из лучших воспоминаний детства.