Полтора литра выпитой воды, однако, тут же отозвались на изменение положения тела в пространстве, настаивая на скорейшем завершении своего путешествия. Не забыв установить Рэйдера на откинутую боковую подножку, я резво спрыгнул с седла и начал спешно бороться с туго вшитой в кожаные штаны молнией, нетерпеливо припрыгивая на одной ноге. Проклятый язычок, как назло, бесчестно и недостойно завалившись куда-то в толстые кожаные складки, никак не желал подцепляться уставшими пальцами с обломанными ногтями.
Наконец, расстегнув настоящий кожаный ремень с двумя рядами дырочек и справившись с дурацкими дизайнерскими фокусами, я освободил затосковавшего другана и нелепо заковылял с полуспущенными штанами за надежную каменную спину автобусного павильона, где немедленно и с величайшим наслаждением распахнул шлюзы и позволил избавленному от рабских оков водопаду низвергнуться на зелененькую травку, обильно поливая почву, камни и разбросанные вокруг в изобилии странные коряги.
Несколько секунд спустя странные коряги вдруг зашевелились и начали как-то замысловато извиваться, сворачиваясь в кольца и противно шипя. Холодея в душе, я внимательно вгляделся в образованный тенью павильона густеющий сумрак и обнаружил, что божественной росой окропляю огромный змеиный клубок, в преддверии наступающей осенней ночи выползший на придорожные камни в жалких попытках впитать остатки тепла из остывающего монолита.
По давно установленным в блатном мире воровским традициям, намеренно или ненамеренно облитый мочой субъект сразу, бесповоротно и окончательно теряет свой социальный статус, превращаясь в изгоя, жизнь которого отныне и до самой смерти будет протекать в ужасных бесчеловечных условиях. Его будут всячески унижать, оскорблять, заставляя делать самую отвратительную грязную работу, вычищать сортиры и канализационные колодцы, сортировать бытовой мусор, выблеванный и выброшенный и без того отвратительным лагерным контингентом.
Понятно, что так бесцеремонно и не по понятиям обесчещенные мною ранее прекрасные представители класса пресмыкающихся отряда чешуйчатых были крайне возмущены столь резким изменением своего довольно высокого положения в животной иерархии среди местной фауны и воспылали желанием расквитаться с наглым беспредельщиком. Позор нужно - нет, не смыть, это уже невозможно, но хотя бы отомстить! – только кровью обидчика. Громко шипя и извиваясь, злобные гадюки и щитомордники начали быстро двигаться к моим ботинкам, обнажая распахнутые в дикой ярости челюсти с острыми ядовитыми зубами.
Заорав дурным голосом, судорожно прищемив себе мошонку молнией ширинки, я в ужасе отпрыгнул назад, разбрызгивая во все стороны не вылившиеся остатки переваренной минералки и совершенно не различая дороги. В полете оседлав байк, в одно мгновение сжал сцепление, откинув подножку, щелкнув ключом зажигания и нажав кнопку стартера. Не дожидаясь, пока двигатель выйдет на рабочие обороты, воткнул первую и с пробуксовкой заднего колеса рванул прочь из проклятого гиблого места вслед за Санькой, который, наверное, к этому позднему времени подъезжал к автомобильно-железнодорожному мосту, перекинутому на левый берег Амура.
Одни из самых захватывающих моментов моих мотопутешествий – это движение по автомобильным мостам через широкие водные просторы Сибири и Дальнего Востока. Пересекаемая нами одна из крупнейших рек в мире открывает великолепный обзор в обе стороны от моста, позволяя сполна насладиться величественной диорамой волнующейся полноводной реки, заросших густыми хвойными лесами крутых отрогов обрывающихся у самой кромки воды сопок правого берега и затянутых травяным покрывалом, ежегодно затапливаемых необозримых пространств левого берега, где чуть ниже по течению и раскинулся конечный пункт нашего маршрута – город Юности и Славы. Не торопясь, выдерживая приличную дистанцию до идущих впереди автомобилей, впитываю в себя прохладный влажный речной воздух, во все глаза разглядываю окружающий пейзаж, стараясь запомнить самые незначительные детали. Внизу бурлит вода, разбиваясь о железобетонные устои, вспениваясь в бессильной злобе и тугими переплетенными струями продолжая свой путь к низовьям. Мост гудит от ухающих в трещины на стыках деформационных швов колес проезжающих автомобилей, металлические колонны раскосных решеток арочных пролетов с безнадежной для несчастных эпилептиков ритмичностью мелькают по обе стороны, загораживая такие захватывающие виды.