Вызывание пиковой дамы
Борису Херсонскому
1
Девочка-девочка, по улицам бродит чёрная простыня...
– Чёрная простыня, не трогай меня!
Я закроюсь в квартире, чтоб никто не нашёл,
я буду вести себя хорошо!
– Дура Зинка тебе рассказала про чёрную простыню,
а это я, твоя мама, за дверью стою и звоню.
У тебя на дверях защёлка, а в руках у меня кошёлка,
у меня на шее платочек из натурального шёлка.
Выгляни в щёлку!
У меня в кошёлке сгущёнка, тушёнка, другие всякие банки.
Ну и тяжесть – из этой жести, наверное, делают танки!
А ещё распишись – вот, смотри, телеграмма на бланке;
папка пишет, что скоро приедет... Открой, засранка!
"Говорило торжественным голосом радио на стене
про гроб на колёсиках, едущий по стране".
2
Эту пластинку трогать нельзя,
ставить её нельзя.
Она поёт про зелёные глаза,
зелёные глаза.
Девочка-девочка, там за стеной
пляшет гроб заводной.
"Мамочка, что у тебя в руке?
кто у тебя за спиной?"
"Девочка-девочка, не гляди,
бабушка умерла.
Видишь пятно у меня на груди?
Это её дела!"
"Мамочка, где же сестричка моя?
В какие ушла края?"
"Нынче в подземных хоромах крота
светит её нагота"
Мама накрасила красным рот,
ногти её остры;
"Девочка-девочка, будет крот
мужем твоей сестры!
Крутится-вертится шар голубой,
вот я пришла за тобой!
Что ты боишься, иди сюда,
дай же мне ручку, дай,
красные пятна на простыне –
это всего лишь к весне".
3
Чёрная Простыня идёт по городу, истыканному дождём,
девочка-девочка, Чёрная Простыня уже нашла твой дом,
укройся с головой, свернись в клубок, в комок,
чёрная простыня никак не отыщет дверной звонок...
и тогда Чёрная Простыня включает свой инфракрасный зрачок
и видит, как девочка в кроватке поворачивается на бочок,
и видит инфузорию в луже и кошку на чердаке,
и собаку в подъезде, мечтающую об ошейнике и поводке,
и видит любовников, лежащих в обнимку, словно одно существо,
и видит старика на сетчатой койке и все тайные мысли его,
и видит девочку-девочку, не спящую на боку,
и она протискивается под дверь, подобно какому-то презренному половику,
берёт девочку за руку и говорит: пошли,
есть другая земля, помимо этой земли,
здесь у твоего папы копыта, у мамы твоей – клыки,
и девочка-девочка идёт за ней, не отнимая руки,
и комната за спиной остаётся неприбрана и пуста,
и у неё, у девочки-девочки, тянет в низу живота.
Таблица периодических элементов. Доска, измазанная свечой.
Из противопожарного ящика воняет кошачьей мочой.
Построение в спортзале. Линейка. Торжественные голоса.
Смирнова из параллельного падает в обморок уже через полчаса.
4
Уроки начинаются в восемь тридцать,
на улице ещё темно, сыро,
толстые колготки в толстый рубчик
перекручиваются при каждом шаге,
натирает резинка.
Толстый портфель оттягивает руку,
не миновать тебе сколиоза,
полового созревания, дефицита ваты,
освобождения от физкультуры.
Хуже всего, когда, повернувшись к доске, выводишь
математические формулы, – юбка
задирается кверху и все смотрят...
Ты идёшь и мечтаешь о такой штуке,
на которую можно встать и поехать
по тротуару до самой школы, –
нечто вроде моторизованного самоката.
А ещё хорошо бы перенестись отсюда
в какое-то совсем другое место,
где слова и поступки исполнены смысла
и мир не делится на детей и взрослых, –
золотое, лазурное, слюдяное...
Осенью светает поздно,
жёлтые листья
сиротливо приникли к мокрой брусчатке.
Девочка-девочка, не читай книжек –
Даррелла, Стругацких, Роберта Шекли,
"Юный Натуралист", "Вокруг света",
"Сексопатологию" Свядоща, Мопассана,
не ходи на фильмы про Анжелику,
и скажи родителям, чтобы купили ранец.