Достаточно угнетающее чувство вызывает Шахунья, вневременное ощущение потерянности, одиночества и забытости.
Я постоял на первой платформе у вокзала. Если бы я знал, как получать удовольствие от табака, я бы точно в тот момент выкурил сразу пару сигарет — как будто бы они собирают все твои мысли в кучу, а потом ты выдыхаешь, бросаешь папиросу и идешь целенаправленно и уверенно в свой вагон. Вообще курение за несколько минут до отправления поезда всегда выглядит очень выверенно, а оттого кинематографично. Мне же пришлось просто постоять минут десять, а потом в голове самому себе сказать: «Ну, пошли, что ли, чего тут еще делать». Ну, я и пошел, чего мне еще оставалось делать. Впереди большая остановка — Киров. До него нужно проехать в двух электричках, между которыми перерыв в 15 минут. В вагоне несколько человек уже спали. Посплю и я. Поезд тронулся.
Сегодня я видел самый красивый туман. Я проснулся в электричке на Котельнич-2 и от неожиданности долго тер глаза, думая, что у меня пелена на них. В конце концов понял, что за окном туман. Ощущение, будто поезд мчит не сквозь уже надоевший лес, а плывет в молоке. Целиком. Причем в парном молоке — пока спал, печку включили на полную мощность.
Наконец-то. Хотя я думал, что случится это гораздо позже. За что мы все вообще любим поезда и электрички, если, конечно, брать исключительно метафизический аспект? За вот эту необычную атмосферу, которую воспевают писатели и поэты. Но ощутить и нырнуть в ту самую мистику позднесоветской романтики электрических поездов — не такая уж и простая задача. Она не открывается твоему взору сразу же, как только ты заходишь в поезд, хотя, может, ты едешь всего лишь из Ховрино в центр Москвы. Погружение происходит долго и возникает только после отречения от привычных норм твоего существования.
И вот сидел я в электричке, не до конца проснувшись, постоянно потирая глаза и высматривая туман за окном, и понимал всем нутром, что вот оно, то чувство, ради которого я и затеял все путешествие. Тогда я безумно радовался, созерцал и фотографировал все вокруг, получая удовольствие от чудесного окружения. Спойлер: накроет меня так еще несколько раз, причем гораздо мощнее, чего я тогда, на второй день, не мог даже предположить.
На станции Ежиха в вагон вошла девушка лет четырнадцати. Ярко накрашенная, с волнистыми волосами, в строгом костюме и с цветами. Вспомнил, что сегодня первое сентября. Школа у нее оказалась на платформе 781-й километр. Хотя здесь было еще пустыннее, чем на Ежихе. Девушка сошла с поезда и пошла по широкой дороге в сторону леса, а я продолжаю ехать в Киров.
У станции 781-й километр за лесом, судя по карте, находится поселок Комсомольский. Недалеко от железной дороги стояла не просто привычная приветственная табличка с названием места, а почти арт-объект. На толстом столбе висел большой желтый прямоугольник — он был совсем пуст, хотя, кажется, на него можно клеить объявления. Сверху над ним был припаян алюминиевый красный знак серпа и молота, а сбоку отдельными буквами должно было быть написано «Комсомольский», но некоторые буквы куда-то подевались и читалось все как «Комс мол». Как будто какой-то модный торговый центр.
Численность населения здесь — 813 человек. И да, там действительно есть школа, и заодно даже Дом культуры. Оба здания, что неудивительно для поселка с таким названием, находятся на улице Ленина. В отзывах на карте ко всем строениям пишет лишь некая Надюшка: «Школа замечательная, хорошие учителя» и «Все здорово». Последнее словосочетание вроде бы относится к Дому культуры, но, может быть, у девушки просто все хорошо. Можно даже сложить у себя в голове несколько фактов и представить, что та ученица, сошедшая с поезда с цветами, и есть Надюшка.