Был еще закончен только первый акт пьесы, но я уже решил, что назову ее «Переворот».
Первый же акт, или первое действие, как у меня было обозначено в рукописи, я решил прочесть на собрании литературного кружка, который в ту пору существовал в Ельне.
В литературном кружке мне больше всего хотелось услышать, что скажет о «Перевороте» Роза Ковнатор[27], недавно присланная в Ельню на партийную работу. Она тоже бывала на собраниях литературного кружка. Правда, никто из нас не мог сказать, что она пишет — стихи или рассказы — и пишет ли вообще. Но все считали, что эта девушка обладает большими познаниями и, в частности, хорошо знает литературу. Поэтому слушали ее с большим интересом.
Вряд ли сейчас можно восстановить какие-либо подробности выступления Розы Ковнатор по поводу моей пьесы. Но общий смысл его я, по-видимому, помню.
Прежде всего это была критика тех многочисленных и самых разнохарактерных недостатков, которых не могло не быть в «Перевороте». Но потом Р. Ковнатор все же оставила мне некоторую надежду на то, что из пьесы может что-то получиться, если автор исправит уже сделанные ошибки и не допустит новых, когда будет дописывать пьесу.
Ну, конечно, меня похвалили за современную тему пьесы — именно пока еще только за тему, а не за ее выражение. (А я в то время, признаться, путал эти два понятия — тему и ее воплощение в произведении.)
Общее впечатление после собрания литературного кружка у меня все же сложилось такое, что пьесу надо дописать.
Все только что сказанное о ельнинском литературном кружке, а также о чтении на его собрании пьесы «Переворот» я написал, когда работал над своими «Автобиографическими страницами». Но когда эти «Страницы» были не только написаны, но уже и напечатаны, мне в руки случайно попал номер ельнинской газеты, в котором помещен отчет как раз о том самом собрании литературного кружка, на котором читалось и обсуждалось первое действие пьесы «Переворот».
И мне очень захотелось слово в слово переписать этот отчет и дополнительно включить его в «Автобиографические страницы», ибо он, газетный отчет, — прямой свидетель события — несет в себе какую-то особую непосредственность, какие-то весьма характерные для своего времени черты и детали, которые не сохранились в моей памяти.
Вот в каком виде он был опубликован в ельнинской газете «Известия» 20 декабря 1919 года под рубрикой «По городу и уезду» и под заголовком
16 декабря состоялось очередное заседание Литературного кружка при Комитете Ельнинской организации Р.К.С.М.
Тов. Исаковским было внесено предложение о том, чтобы члены кружка заслушали и подвергли всестороннему обсуждению первое, недавно написанное, действие его собственной пьесы. Предложение было единогласно принято.
После чтения пьесы тов. Ковнатор сказала, что главный герой пьесы Павел кажется слишком идеальным и развитым для крестьянской среды. Она полагает, что если и были типы, подобные Павлу, в крестьянской среде, то они очень и очень редки. Затем, ссылаясь на русскую литературу, тов. Ковнатор говорит, что развиты только бывают те крестьяне, которые выварились в котле фабричной жизни. В пьесе же не указано, что Павел был на фабрике или заводе. В этом Ковнатор находит главный недостаток пьесы. Вообще же тов. Ковнатор находит, что пьеса недурна и у автора есть искорки таланта. Она приводит несколько типичных выражений из пьесы.
Другой товарищ говорит, что в первом действии пьесы рисуется жизнь бедняка-крестьянина, а если бы было указано, что Павел был на фабрике, то бедность не соответствовала бы действительности, т. к., по мнению товарища, фабричные жили (до войны) не богато, но и не бедно.
Тов. Ковнатор и тов. Исаковский возражают и доказывают, что фабричные жили бедно.
В последующих прениях некоторые товарищи и в заключительном слове тов. Исаковский указали, что если тов. Ковнатор, ссылаясь на русскую литературу, говорит, что такие типы, как Павел, могли быть только после того, как они побыли в городе, то в той же литературе можно встретить и обратное. Тов. Исаковский приводит в пример роман Засодимского «Хроника села Смурина» и героя этого романа Дмитрия Кряжева. Наконец, он указывает на себя, говоря, что он также вышел из бедной крестьянской среды. Собрание пожелало тов. Исаковскому довести свою работу до конца.
Из дальнейших работ следует отметить чтение речи Луначарского при открытии памятника Радищеву.
На следующем заседании будут выступать с декламацией все желающие, другие же будут учиться декламировать и, если могут, поправлять декламировавшего.
27