– Да что угодно! – оборвал ее отец. – Не думай, пожалуйста, что эти звонки приносят твоей маме огромное удовольствие. И потом – работа есть работа. Поняла?
– Поняла, – ехидно улыбнулась Мише его дочь и язвительно произнесла: – Как не понять, папа?! Это сообщения о смерти, ДТП и фиг там знает о чем вместе с падающими самолетами заставляют твою жену хохотать так, как будто ей анекдоты рассказывают!
Рузовы переглянулись.
– Хватит переглядываться! – взвизгнула их дочь и, опрокинув стул, бросилась к себе в комнату.
– Переходный возраст, – пожала плечами Машенька и, улыбаясь, протянула мужу руку: – Спасибо тебе за поддержку.
– Тебе спасибо, – автоматически ответил жене Миша и, заслышав звонок своего сотового, встал из-за стола. – Пойду отвечу…
– Конечно, – отпустила его Маша, не заподозрив ничего странного в том, что муж спешно уединился в комнате для гостей.
Ей на самом деле было не до него. Она скучала по Феликсу и не переставая ломала голову, как бы устроить свидание. Но в ближайшее время никаких командировок не предвиделось, а это значило, что ей вновь придется довольствоваться звонками и перепиской, часть которой, особо фривольного характера, она хранила в сотовом для того, чтобы перечитывать перед сном.
Примерно тем же самым был занят и Миша, но в отличие от своей жены он осуществлял ревизию эсэмэс за пределами супружеской спальни: либо в бане, либо в туалете: опасался не справиться с нахлынувшими эмоциями и выдать себя с головой. Приходилось считаться. Причем не только с женой, но и с дочерью, ревностно поглядывающей через отцовское плечо на экран его телефона.
Помнится, именно в тот злополучный вечер, возмущенная материнской готовностью бросить все ради разговора с «клиентом», Ирина впервые заявила родителям:
– Вы какие-то ненормальные!
– Почему? – одновременно ответили Рузовы, не отрываясь от своих сотовых.
– Да потому что вы все время в телефонах. Вам что, не о чем поговорить?!
– Почему не о чем? – удивилась Машенька и, отложив телефон, спешно прильнула к мужу. – Нам с твоим папой всегда есть о чем поговорить. Так ведь, Миша?
– Так ведь, Машулька, – обнял жену Рузов и поднял левую руку, показывая дочери, что готов и ее принять под свое крыло.
– Спокойной ночи, – отказалась примкнуть к родителям Ирина и снова скрылась за дверью в свою комнату.
Первой на поклон к дочери отправилась Маша, нацепив на лицо выражение полного смирения.
– Скажи мне, – Машенька попыталась придать голосу самую проникновенную интонацию, – у тебя что-то случилось?
– Нет. – Девочка явно не была настроена на разговор с матерью.
– Тогда почему я тебя так раздражаю?
– Потому что ты эгоистка! – прямо ответила Ирина и с вызовом уставилась на мать.
– И в чем же это, по-твоему, проявляется? – Маша была воплощением доброжелательности и спокойствия.
– Тебе совершенно нет никакого дела до нас с отцом, – упрекнула мать Ирина и приготовилась к ответному удару.
– Это неправда. – Маша не приняла вызов.
– Это правда! – Ирина распалилась и набросилась на мать с обвинениями: – Ты ничем не интересуешься. Только и делаешь, что болтаешь по телефону. Неужели тебе столько платят, что ты готова работать круглосуточно?! Да я никогда в жизни не поверю! А еще кто-то говорит, что он нас любит.
– А я и не отказываюсь от своих слов…
– Да ты посмотри, что происходит с твоим мужем!
– А что происходит с моим мужем? – растерялась Машенька, потому что в последнее время ничего особенного в поведении Миши она не замечала. – По-моему, все в порядке.
– Ну если человек часами сидит на диване, закрыв глаза, и ждет, когда кое-кто придет с работы, – это в порядке, то ладно… Скажи лучше, разлюбила, – саркастично усмехнулась Ирина и, не справившись с эмоциями, накрылась с головой одеялом.
«Плачет», – догадалась Маша, но успокаивать не стала. «Пусть выплачется», – решила она и с испорченным настроением вернулась к мужу.
– Ну что? – обеспокоенно поинтересовался у жены Миша.
– Да ерунда какая-то! – поморщилась Машенька. – Почему-то решила, что я тебя разлюбила.
– Что, прямо так и сказала?
– Прямо так и сказала, – подтвердила Маша и присела рядом. – Тебя, между прочим, жалеет.
– Меня? – недоумевая, вытаращил глаза Рузов.
– Тебя, – нежно ответила Машенька и перебралась к супругу на колени.
– А почему?
– Да откуда же я знаю? – удивилась Маша и поцеловала Мишу в уголок губ, перейдя на шепот: – Говорит, грустный, неразговорчивый, сидит, тоскует…
– Так прямо и говорит? – Рузов моментально проглотил наживку и с жаром поцеловал жену. Она по-прежнему была для него желанной.