Взгляд капитана прошелся по помещению и задумчиво уперся в мое лицо. Я готов был поспорить, что он меня не видит. Где-то вдалеке заливисто залаяла собачонка, ей ответил целый кобелиный хор и только эти звуки вернули Андрея к реальности.
- Придумал я одну хитрость, - продолжил он и закурил. - Дело в том, что при бербазе давным-давно существовала какая-то лаборатория по контролю не-то аккумуляторов, не-то электрорегуляторов.
Мой собеседник поднялся с места, открыл дверь КУНГа. На берегу было совершенно темно. Ночь была безлунной.
- Давай прогуляемся к берегу, - предложил он. - Никому еще все это не рассказывал. В процессе ходьбы из меня легче слова выскакивают.
Мы не торопясь направились к береговой черте, ориентируясь по шуму волн.
- На чем это я остановился? Да, лаборатория. Важно то, что она была только на бумаге, а сократить ее все время забывали. Вот я и предложил командиру укомплектовать лабораторию, но не мертвыми душами, как у Гоголя, а увольняющимися в запас матросиками. Мы их оставили, якобы, на сверхсрочной службе, а документы продублировали. С ребят взяли подписку о готовности служить у нас при экстренной необходимости сверхсрочниками и о сохранении в тайне такой договоренности. Ибо американцы спят - и видят, как бы нас объявить милитаристами, наращивающими численность военных рядов.
Накатывающиеся на берег водяные холмы выбрасывали к нашим ногам клочья пены, чуть светящейся во тьме. Происходящее казалось каким-то нереальным. События последних дней и наши разговоры виделись малозначительными. Более важной казалась судьба выброшенных на песок медуз, ежесекундно теряющих свою элегантную форму, растекающихся по суше.
- Матросы, - продолжал капитан свое повествование, - уволившись поехали домой, но, вроде бы, остались "служить". Средства на достойную встречу комиссий появились, даже - с избытком. Мы реализовали еще штук пять весьма прогрессивных идей. Но нельзя себя считать умнее всех.
За все время его рассказа я не проронил ни слова. Но, теперь, Андрей уставился на меня, ожидая, видимо, какой-то реакции. Я трижды кивнул и хмыкнул. Этого оказалось достаточно и он продолжил.
- Один из московских комиссаров умудрился проследить по бумагам несколько любопытных ниточек и взял меня в оборот. Вместо пребывания в уютной двадцатиместной камере, он предложил организовать с моим участием отдельную режимную часть, для изыскания финансовых средств в высших интересах. Каких? Клянусь - не знаю. Всех наших сотрудников ты уже видел. Семен - очень темная лошадка, я его опасаюсь. Мичман добрый парень, но ему в рот смотрит.
Мне тоже очень хотелось обругать Семена Ефимыча, но я сдержался и ограничился повторным одобрительным хмыканьем. А он резюмировал:
- Рассказал тебе это потому, что побаиваюсь за свою судьбу. Знаешь, что? Отдам я тебе один конвертик, а ты его только тому покажешь, кто тебе предложит виски морсом запить.
Он хихикнул, а я кивнул.
- Своим, родным рассказать стыдно, - капитан насупился, - а ты и так почти все знаешь. Я тебя за КУНГами сразу приметил. Но на особиста, кажется, ты не похож. Из любопытства, что ли, или как?
- Ага, - вылетел из меня универсальный ответ.
- Так, согласен взять конвертик? А я, тогда, на все вопросы отвечу.
- Согласен. А, почему МОРС? - задал я свой первый вопрос.
- Это просто. Помнишь, из какой ягоды морс делается? Знаешь, наверно, что означает - "развесистая клюква". Я сам придумал расшифровку: многоцелевой ... и так далее.
- А почему сорок второй? - меня радовала открытость собеседника, хотя и настораживала.
- Размер моей обуви - и только. - Он усмехнулся.
- Да, уж. А теперь Вы куда со своим МОРСом? - осторожно подбирался я к самому главному.
- Полная смена названия, позиции, дислокации и всех параметров. С сегодняшнего дня МОРСа больше нет на ЧФ. Наверно, он передан на флотилию, а там, уже расформирован. Где он возродится - не знаю. А тебе лучше, и не знать. - "Язык", казалось, ничего не скрывал. А, нет ли здесь подвоха?
- Почему ты не смоешься? - Взял я капитана за локоть. - Неужели, невозможно? Давай, что-нибудь придумаем, может я помогу.
- Дурные привычки появляются быстро, а избавляться от них приходится долго. У меня есть сейчас все, что пожелаю. - Он явно играл на публику. - Люблю виски, хороший табак, мотоциклы и веселых подружек. Но, кроме того, на меня есть где-то дело, заведенное. Как его закрыть?
Нет, подумалось мне, на "Подвиг разведчика" это явно не тянет. Совсем другие коллизии. Из классики, ближе всего к "Золотому теленку". Андрей со своей компанией - изображают Корейко А.И. А Остап Ибрагимович сидит в столице, пасет этих гусей и командует парадом. Хорошо, что они от меня отказались. А то, пришлось бы работать Шурой Балагановым, а не очень-то хочется.
- Послушай, а что там за дворец такой, необыкновенный? Никогда не видел, ничего подобного. - Попытался я перевести ход беседы в другое русло.
- Территория эта - база отдыха, - откликнулся на вопрос Андрей, пытаясь носком сандалии столкнуть медузу в море. - Место выгула местного и столичного начальства. Вот, кто-то из них и заказал, кажется, в Индии уменьшенную копию знаменитого памятника архитектуры и культуры. Привезли, как миленькие. В обмен на поставки чего-то скорострельного. Говорят, что через месяц комиссия приедет на приемку объекта. В правый ангар уже завезли бочки с вином из Золотой Балки. Будет, чем приемку обмыть.
- Мне-то теперь куда податься? Я, ведь, сюда, кажется, назначен, снова подкорректировал я тему.
- Думаю, тебя уже переназначили. Построят - скажут. Гуляй пока.
Все было ясно, но очень туманно. Откровения капитана вызывали у меня доверие, но оставляли впечатление чего-то недосказанного. Больше ничего существенного мне узнать не удалось. Покончив с последними заключительными каплями любимого напитка, Андрей упаковал дорожную сумку и мы присели на дорожку. Пройдя сквозь стену, разошлись в разные стороны.