– Скiлькi коштуе, мати?
– Вiciмь рублiкiв, синку.
Петр дал двадцать за две порции и сдачу не взял. У другой, купил пирожков, у третьей, курицу. Еле удерживая в руках провизию, Петр вырвался из оцепления и направился вдоль вагона, поминутно отвечая: Дякую, я вже купiв. Припасы Петр отнес на свое место и, тут же, вновь, вышел на улицу. Вторично пробившись, сквозь живое заграждение, он решил просто прогуляться. Но уже спустя пару минут, подумал, что неплохо было бы прикупить и блинчиков. Уже знакомые лица улыбались ему благодарно. А вот к нему подбежала та девчушка, на вид, не больше пятнадцати лет, с большими ясными ореховыми глазами:
– Сладкие блины хотите купить? Вот, разные есть, с яблоками, вишней, творогом.
Проходившая мимо женщина, та, что продала Петру вареников, крикнула ей:
– Та це наш хлопчик, Таню!
Он купил блинов с яблоками. Денег передал почти в два раза. Удивительное тепло прокатилось у него внутри. Его признали за своего. Он еще сильнее ощутил родство со стоящими вокруг него людьми. На каком-то сверхъестественном уровне, он осознал свою причастность к этой земле и людям. Что произошло с ним, в тот момент, он так и не понял, как следует. Времени было мало. Поезд отправляется. Надо продолжать путь. Он так и не смог объяснить себе отчего, запрыгивая в вагон, так сжалось его сердце.
Покинув Вадул Сирет поезд потащился по холмистой местности Прикарпатья. Челноки разбрелись кто куда по купе. Петр убрел к Саше, Толик где то зацепился языком, оставив на время Галю и Иру. Однако женщины не скучали в одиночестве. В Вадуле они в складчину со студентами Славой и Денисом накупили блинов, вареников, варенья и теперь готовились к трапезе. За окном уже совсем стемнело, но спать совершенно не хотелось.
– Располагайтесь, мальчишки поудобнее – сейчас будем на ночь объедаться, – весело
стрекотала Ира.
– От того, как мы питаемся в пути, не превратиться бы нам самим в такие же чувалы.
– отреагировала Галя.
– Глупости! Ешь – пей, в свое удовольствие. Дорога дальняя, так пусть будет она веселее.
– Да… – просто согласился Денис, сохраняя задумчивое выражение лица.
– Ой! Чего боюсь только, так это Пыталова, – неожиданно вспомнила Ира. Жуткое
место. Сколько раз проезжала – всегда душа в пятках. Интересно сколько в этот раз сдерут?
– Не тушуйтесь. Сколько возьмут – столько возьмут. Гройзберг свое дело знает.
Тип хитрый. С ним не страшно границу проходить – лишнего не передаст. – успокоил Денис.
– Денис правильно говорит. Гройзберг – жук еще тот. Запрется с таможней в купе, что-то темнит. Не удивлюсь, если половину от наших денег кроит. Ну, да ладно, все равно лучше, чем с таким, как Андрусевич, например, ездить. Помню, как этот Андрусевич, прямо перед границей, с группой переругался. Бросил всех – разбирайтесь, мол, сами с таможней, раз я вам не мил. Таможенники тогда пол вагона переворошили. Некоторых чуть не ссадили. Чудом откупились! После таможни, его чуть наши мужики не укокошили.
– Да. И я слышала эту историю. Дай Бог, что все пройдет нормально. Я, будете смеяться, даже молюсь перед границей, всегда, и крестик целую. – Ира извлекла, из-под тонкой кофточки, маленький золотой крестик на ажурной цепочке. Показала его присутствующим, и поспешно, положила на место. Глаза ее на минуту сделались серьезными.
– Э-э – протянул Слава – дожевывая блин с абрикосовым вареньем, – Современная женщина ты Ира, а туда же! Такой ерундой страдаешь. Что за радость от этого? Крестики, ладанки, попы… Ведь и вас же в школе учили – Бога нет. Пережитки. Опиум для народа и т.д. Вот, ученые – еще, куда ни шло – авторитет. Да и то, не всегда. Но наука ведь не признает этой чепухи. Что же? Обратно в каменный век? Сами себя накручивать будем? Слушать поповские бредни и сказки о загробной жизни, ангелах и архангелах? И может быть, поверим в то, что мир стоит на слонах, а земля плоская? Да неужели возможно верить в каких-то небесных дедушек? Откуда это пошло? Кто-то состряпал в прошлом, чтобы людям мозги пудрить и деньги высасывать, а заодно и запугивать. Я понимаю, – бабки старые, у которых три извилины, да и то маразматические, но когда, такая женщина, как ты, говорит такое! Все ведь мы в советских школах учились. Не хочу сказать, что надо верить в идеалы коммунизма, но в религию дергаться – это просто смешно. Ну, правда, ведь, мания – все подались в православие, сектантство. Не понимаю. Зачем верить в то, что неведомо? Бред какой-то!