Дверь распахнулась прежде, чем она успела до нее дойти.
Адреналин забурлил в ее жилах. Инстинктивно она подняла дуло на уровень груди, палец дернулся чуть ниже спусковой скобы.
В открывшемся дверном проеме Ноа застыл на месте. С изумленным проклятием он вскинул руки вверх.
— Ханна! Опусти пистолет! Это я!
Она опустила пистолет, не извиняясь. Именно он ворвался, не объявив о себе.
Она начинала думать, как Лиам, мрачно отметила Ханна. Это неплохо.
— Где Майло? — спросила она под лай Призрака.
Ноа был одет в серые тренировочные штаны и толстовку «Детройт Тайгерс». Он до сих пор оставался в носках. Волосы взъерошены. В правой руке он держал табельное оружие.
— Он в порядке. Я сказал ему, чтобы он оставался в своей кровати, что мы все проверим, и я вернусь и уложу его, как только это будет безопасно.
Ханна коротко кивнула и направилась к двери. Ноа отошел с дороги и последовал за ней по коридору.
— Тебе лучше остаться внутри, — заметил Ноа. — Я проверю.
— Я в порядке. Я в состоянии справиться сама.
— Уверен, что ты можешь, но...
Ханна перешла через затененную гостиную. Свет не горел, но луна освещала все вокруг бледным белым сиянием.
Призрак вышагивал перед входной дверью, подняв голову и громогласно предупреждая любого, кто осмелится проникнуть в его владения. Он подошел к ней, приостановил свой лай ровно настолько, чтобы прижаться мордой к ее бедру в знак приветствия, а затем вернулся к своей караульной службе.
Ханна отодвинула занавеску и выглянула в переднее окно. На другой стороне улицы чисто. Она повернула голову и посмотрела на восток.
Дюжина снегоходов, джипов и грузовиков перегородили дорогу. По крайней мере три десятка мужчин в черных ботинках и серой камуфляжной форме бродили по улице и дворам нескольких домов. В руках они держали винтовки, в основном направленные вниз, но не все.
Страх сковал ее горло.
— Ноа. Что происходит? На нас напали?
Ноа посмотрел в окно и напрягся.
— Нет. Дело не в этом. Это ополченцы. Наши ребята. Нам нужно оставаться внутри. Вот и все. Здесь мы будем в безопасности.
Она бросила на него растерянный взгляд. Опустила занавеску и пошла к входной двери.
— Ханна...
— Ополченцы — хорошие парни. Это то, что ты постоянно говоришь. Так в чем проблема? Ты хочешь сказать, что я должна их бояться?
Ноа сглотнул.
— Нет. Не ты. Ты в безопасности.
Ханна ненавидела то, что не доверяла Ноа полностью. Она ненавидела, что хотела бы, чтобы Лиам оказался здесь вместо него. Это заставляло ее чувствовать себя виноватой. Но это все равно правда.
Дом опустел без Лиама.
Она чувствовала его отсутствие, как дыру в своем сердце. Как быстро он стал важной частью ее жизни, такой же дорогой для нее, как семья.
Ханна отогнала эти мысли и открыла входную дверь. Ее обдало холодом. Она не надела куртку. Вышла на крыльцо, чтобы лучше видеть. Она держала свой «Ругер» наготове.
Призрак выскочил на крыльцо со свирепым рычанием.
— Призрак, оставайся здесь, — скомандовала она.
Его тело напряглось, каждый мускул дрожал, но он не отходил от нее. Его работа заключалась в том, чтобы охранять свою стаю — Ханну, Майло, Шарлотту — и его стая сейчас здесь, в доме.
Она хотела зарыться рукой в его шерсть, чтобы успокоиться, но ей приходилось держать пистолет обеими руками. Пес прислонился к ее боку. Она откинулась назад.
— Ты можешь перестать лаять, мальчик? Мы не хотим привлекать излишнее внимание.
Призрак оскалился, выражая свое категорическое несогласие, но послушался. Его громкий лай снизился до рычания, которое вибрировало во всем его теле.
В ста ярдах справа от нее в лунном свете двигались тени. Ханна с нарастающим ужасом наблюдала, как двое ополченцев вытаскивают из дома мужчину и женщину. Двое детей жались на лужайке и плакали.
Люди сидели в кузовах грузовиков. Сгорбившись и прижавшись друг к другу. Рядом с ними валялись чемоданы, вещевые мешки и корзины для белья. Несколько ополченцев неплотным кольцом окружали грузовики, с оружием в руках, следя за тем, чтобы люди оставались на месте.
Дальше по улице, на другой стороне, другую семью вытащили из кроватей и вывели на улицу. Трое мужчин направили на них винтовки.
Сердце Ханны остановилось.
— Что они делают?
Ноа не ответил. Он оставался в дверном проеме. Его лицо выглядело бледным и напряженным.
Кровь бросилась ей в уши. Гнев зародился в груди.
— Это Миллеры. А это Майк Дункан и его сын Джамал.
Через дорогу от Миллеров Дэррил Виггинс стоял на крыльце своего дома, укутав плечи одеялом. Отсюда Ханна не могла видеть его покрытое синяками лицо.